Казино Мекка

Исторические здания в центре Петербурга не часто подвергаются масштабной реконструкции. Как правило, в старинных домах, где раньше жили или работали известные люди, располагаются музеи или административные учреждения. Но есть исключения, одно из которых – комплекс из трех особняков, занимающий целый квартал в центре города. В одном из них жил Александр Грибоедов перед тем, как навсегда покинуть Петербург, выступали Анна Ахматова, Максим Горький, Владимир Маяковский и Александр Блок. Сегодня там находится пятизвездочный Taleon Imperial Hotel, собственник которого пытается продать его за беспрецедентную сумму - 21 млрд рублей.

Речь идет об объектах, расположенных Невском проспекте, 15, Большой Морской улице, 14 и набережной реки Мойки, Первым из них появился дом на Невском, который по проекту архитектора Жана Батиста Валлен-Деламота был построен в году, спустя 23 года свои двери открыл дом на Мойке, а уже в ХVII веке - флигель по Большой Морской улице ( год). Обобняк на Невском пожаловала императрица Екатерина II генерал-полицмейстеру Николаю Ивановичу Чичерину.

Так как здания находятся в самом центре города с высоким пешеходным трафиком, первые этажи часто использовались под рестораны, кафе, золотошвейные, часовые, щляпные, книжные и овощные лавки. В остальных помещениях проживали его собственники, некоторые из них сдавали в аренду квартиры, а также использовали площади для проведения литературных вечеров, балов, концертов и маскарадов.

До революции в домах сменилось немало владельцев, которые их перестраивали, обновляли фасады и давали ему новые функции. Так, в разное время здесь жили князь Александр Куракин, купец Андрей Косиковский, семья купцов Елисеевых. На первом этаже дома на Невском в середине х гг. открылся ресторан Talon, который часто посещал Александр Пушкин. Великий русский поэт его даже упомянул в своем романе «Евгений Онегин».

На верхнем этаже дома на Невском в году несколько месяцев снимал квартиру Александр Грибоедов. Поэт и драматург разместил в совеем новом жилье огромный рояль, который по возможности старался везде возить с собой. Здесь несколько раз его посещал Александр Пушкин. В июне этого же года Александр Грибоедов снова уехал в Персию в качестве министра-резидента и в Петербург уже больше не вернулся. Он погиб в Тегеране в феврале года.

В середине XIX века дом на Невском занимало «Благородное собрание». В нем выступали музыкальные знаменитости, в числе которых и Антон Рубинштейн. На литературных вечерах с чтением своих произведений выступал Федор Достоевский и Иван Тургенев.

После революции дом на Невском сохранил свою творческую функцию. В году здесь открылся Дом искусств, в работе которого принимали участие Корней Чуковский, Николай Гумилев, Максим Горький, Александр Блок, Владимир Маяковский, Евгений Замятин, Александр Грин, Ольга Форш, Осип Мандельштам, Владислав Ходасевич, а позднее и Михаил Зощенко.

В году на Невском открылось новое культурное учреждение - рабочий кинотеатр с романтическим названием «Светлая лента», который в году был переименован в «Баррикаду». В е годы XX века в здании на Большой Морской появились Хореографический техникум, а позднее «Клуб деловых работников социалистической промышленности» и Университет марксизма-ленинизма.

После развала СССР, комплекс достался инвестору – компании «Талеон» Александра Ебралидзе, которая в году приступила к реконструкции зданий. Работы включали в себя объединение объектов в единый комплекс для размещения гостиницы, казино и офиса «Талеона». Объем инвестиций в переустройство объектов, общей площадью 24 тыс. кв метров, оценивался почти в € млн. Реконструкция продолжалась долго и сопровождалась резкой критикой градозащитников, выступающими против размещения на крыше отеля бассейна и надстройки мансарды. Защищать бизнесмена от возмущенных петербуржцев пришлось даже занимавшей тогда пост губернатора Петербурга Валентине Матвиенко.

В итоге первые номера в Taleon Imperial Hotel инвестор сдал только в день летия Петербурга ( год), после чего в комплексе еще проводилась реконструкция. Taleon Imperial Hotel известен также тем, что до запрета игорного бизнеса здесь располагалось одно из крупнейших в Петербурге казино. Однако после его закрытия владельцы бизнеса признали, что окупить вложения в редевелопмент стало гораздо сложнее. В итоге с года «Талион» начал искать покупателей на свою недвижимость. Изначально комплекс выставили на торги за 12 млрд рублей, но в прошлом году на сервисе объявлений Avito его предлагали за 20,8 млрд рублей. Сегодня на Avito продается за 21 мдрд рублей. Эксперты называют эту сумму запредельной и совсем не вписывающейся в рыночные рамки. Реалистичная цена за такого объекта колеблется на уровне млрд рублей, считают они.

Качество жизни

	Чистейшие озера, горы со снежными вершинами и бескрайние степи в одной поездке
«Дизайнеры могут многое, но есть проблемы, которые способно решить только государство»
Стоит ли ехать больше 3,5 тыс. км ради того, чтобы увидеть большое озеро? Изучаем Байкал
«Сегодня мы часто не верим в то, что будущее вообще возможно»
Храм, где венчался Пушкин, дом, вдохновивший Булгакова, и нос на удачу — незнакомая Москва
Как в Снежинске приручали атом и почему случилась авария на «Маяке»: уникальная экскурсия
Мы всё больше забываем. Как смартфоны и интернет меняют работу мозга

Мнения

WIKI — биографии персон и справки о компаниях

Соул-войны: Wigan Casino против Blackpool Mecca

Северный соул являлся движением для посвященных и потому не мог превратиться в мейнстрим. Его характерной чертой была исключительная редкость. Никто не мог зайти в Woolies и купить пластинку северного соула. Приходилось доказывать свою любовь к нему, отдавая недельное жалованье за какой-то жалкий диск или ухитрившись слетать в США и облазить там комиссионные магазины и распродажи. Но прежде следовало пройти длительное обучение и запомнить названия всех ценных пластинок и их истории: кто их записал, чем они замечательны, как их нашли, кто их первым поставил и так далее.

Конечно, в известно мере этот стиль пересекался с другими. Когда крупные лейблы переиздавали некоторые вещи, они могли попасть в чарты; новые команды пытались воссоздать «то самое» звучание северного соула. Но в целом это ретро-увлечение не поддавалось коммерциализации, поскольку вращалось вокруг коллекционеров, а не потребителей. К сожалению, у этого факта имелась и оборотная сторона. Движение, основанное на поиске «новых» раритетов, должно было, по определению, рано или поздно исчерпать запасы свежей музыки.

В золотой век северного соула особенно отметились два клуба. В Уигане, графство Ланкашир, находилось «Казино», а в часе езды от него, в Блэкпуле, на побережье Ирландского моря расположилась «Мекка» (а точнее — Mecca’s Highland Rooms). Эти два храма соула состязались друг с другом, завлекая аудиторию самыми редкими и свежими пластинками. Тысячи ребят пересекали страну, чтобы послушать, как тамошние диджеи-резиденты подливают в огонь любимых вещей масло невероятных новинок. По сей день клабберы до хрипоты спорят о том, какое из двух заведений признать лучшим. Их впечатления сплетены из чудесных, хотя и несколько смутных, воспоминаний о музыке, людях, эмоциях и наркотиках.

Эти же два клуба присутствовали при закате движения. По прошествии славных дней северного соула конкуренция между Wigan Casino и Blackpool Mecca переросла в войну за душу стиля, сопровождавшуюся жестким кризисом идентичности и спором о выборе пути на фоне истощения запасов великих забытых мелодий.

Но на протяжении многих лет до этого они оставались замечательными местечками. И «Мекка», и «Казино» до сих пор вызывают в умах целого поколения северных клабберов теплые воспоминания о том, как они с замиранием сердца заходили внутрь, как танцевали до седьмого пота, как зажигали на танцполах дикие парни и девчонки, прыгавшие и кружившиеся под звуки неутомимых барабанов и проникновенных голосов.

В году Billboard назвал Wigan Casino лучшей дискотекой в мире (спустя лишь год после того, как такой же чести удостоился нью-йоркский клуб Paradise Garage). Для многих словосочетание Wigan Casino является синонимом северного соула. «Казино» работало с по годы и в пору своего расцвета являлось крупнейшим и наиболее успешным в стране примером цельной региональной площадки. Многие знающие люди считают его образцовым примером.

Такой статус клуба обеспечивался в основном впечатляющим количеством его членов (доходившим до ста тысяч) и тем фактом, что он каждую неделю притягивал наибольшее число тусовщиков. Без сомнения, он пользовался популярностью. Однако следует скептически относиться к утверждению, будто он был лучшим из всех заведений, где звучал северный соул. Wigan Casino не был ни самым влиятельным, ни самым передовым клубом, а ближе к своему закату, вследствие злоупотребления записями порой откровенно смехотворного качества, чье единственное достоинство заключалось в энергичном ритме, он уже не мог всерьез претендовать на северную корону. Писатель Джон Мак-Креди сравнил его с современным Ministry of Sound, настаивая на том, что историки не должны преувеличивать значение Wigan Casino только потому, что в него набивалось столько народу. Тем не менее, клуб занимает особое место в памяти тысяч людей, а для многих до сих пор олицетворяет подлинный северный соул-клуб — сердце соула.

Если тусовщики выбирали «Казино», то знатоки предпочитали «Мекку». Именно здесь еженедельно встречались увлеченные танцоры, коллекционеры и диск-жокеи, чтобы заценить нарытые мелодии.

Резидент «Мекки» Иэн Левин обладал важным преимуществом над прочими собирателями соула и диск-жокеями того времени. У него были богатые родители (они владели развлекательным комплексом Lemon Tree на «золотой миле» города, в котором располагались казино, дискотека и ночной клуб), и с года он регулярно путешествовал в США (его предкам также принадлежала квартира в Майями) и добывал там редкие пластинки. Среди первых крупных открытий Левина можно назвать ‘Our Love Is In The Pocket’ Джей-Джей Барнса (JJ Barnes) и несколько других раритетов от Ric-Tic. «Я нашел их в сувенирной лавке в Новом Орлеане, где стояла сорокаградусная жара», — смеется Иэн — крупный, громкоголосый и волевой человек, ныне сочиняющий музыку и продюсирующий поп-коллективы вроде бой-групп Take That и Bad Boys Inc.

Левин начал диджействовать в Blackpool Mecca в году, затем в году крутил винил в Torch на закате его существования, пока, наконец, не вернулся в свою резиденцию в Блэкпуле. Здесь он вместе с Колином Кёртисом царил до конца десятилетия. В Блэкпуле были и другие видные диджеи, в том числе Тони Джебб и Кит Миншалл, а даже еще один соул-клуб — Blackpool Casino (сходство названия с Wigan Casino случайно), но именно Левин и Кёртис заводили толпу наибольшим количеством соул-находок благодаря тугому кошельку и музыкальной эрудиции Левина.

Пропускать выходные в «Мекке» стало грешно. «Если вы хотели считаться серьезным коллекционером, то ваш путь лежал в Blackpool Mecca, — считает Иэн Девирст. — Там играл Левин, а он был законодателем вкусов. У него под рукой всегда имелся самый захватывающий набор пластинок. Вы необязательно их знали, но могли быть уверены в том, что они хороши. А еще он рисковал. Скажем, вы бы никогда не услышали ‘Seven Day Lover’ Джеймса Фонтейна (James Fountain) в Уигане. Отдадим ему должное, хотя он так часто везде светится, что уже глаза мозолит».

Строительство здания Wigan Casino началось в году. Тогда оно называлось Empress Ballroom. Из-за войны работы завершились лишь 1 ноября года, когда состоялось официальное открытие в присутствии мэра города. «Эмп», как его называли местные жители, служил разным целям. Так, какое-то время в нем располагался бильярдный зал, но как только 22 сентября года Расс Уинстэнли (Russ Winstanley) приложил иглу к пластинке ‘Put Your Lovin’ Arms Around Me’ группы Sherrys на первой ночной вечеринке Wigan Casino, здание обрело новую жизнь. Такова первая глава клубной истории, со временем ставшей больше напоминать сборник мифов.

По правде говоря, не многих знатоков впечатлило то, что они увидели в первый вечер. У Расса Уинстэнли нашлись приличные записи, но среди них не хватало раритетов, а его подручный Иэн Фишвик (Ian Fishwick) оказался не более чем местным поп-диджеем, которому просто повезло. Кев Робертс заглянул на ту вечеринку по пути из «Мекки». «Я отчетливо ее помню, — говорит он. — Там играло не так много диджеев, звучали не совсем уж дерьмовые, но легко доступные пластинки, почти все из которых были мне известны». После «Мекки», где Робертс наверняка слышал отсутствовавшие в его коллекции редкие вещи, он, вероятно, испытал разочарование.

Друзья Робертса были настолько неудовлетворены, что уговорили Уинстэнли отдать ему место диджея, мотивировав это тем, что его коллекция намного лучше. В тот же вечер он получил шанс доказать это.

«В течение часа я ставил свои лучшие пластинки, и они вызвали бурю восторга, — хихикает Робертс. — Народу понравилось. Я стоял, в полном ошеломлении оглядывая громадный зал. Ко мне подошел Расс и сказал: «Классно. Хочешь играть здесь каждую неделю? За десять фунтов?»»

Привлечение еще одного диджея, Ричарда Сёрлинга (Richard Searling) из болтонского Va Va, помогло утвердить репутацию уиганского заведения как лучшего на тот момент места. Преимущество над Blackpool Mecca ему давал и тот факт, что «Мекка» закрывалась в два часа ночи, когда «Казино» только-только начинало работать. Многие любители соула регулярно посещали оба клуба, не особо задумываясь о различиях их репертуаров. Когда «Мекка» закрывалась, они отправлялись в Уиган, чтобы танцевать всю оставшуюся ночь.

«Хоть я и уважаю Blackpool Mecca, должен сказать, что к рождеству года мы оставили его позади, — заявляет Кев Робертс. — В «Казино» каждую ночь собиралось по две тысячи человек. Пусть Иэн Левин в «Мекке» был творцом и новатором и располагал лучшими пластинками, это ровным счетом ничего не меняло. Расс, я, а с января года и Ричард Сёрлинг могли ставить что угодно и все равно собирали больше людей на танцполе». Даже сам Левин, размышляя об их соперничестве, спокойно соглашается с тем, что «Кев, Расс и Ричард подняли Уиган до заоблачных высот».

Характер атмосферы (безалкогольного) «Казино» хорошо известен. Она была наэлектризованной. Гигантский танцпол из клена дрожал как живой, пока одноцветные пятна дервишей исполняли сложные ритуалы из падений, обратных сальто, хлопков и вращений. Танцоры с ног до головы были одеты в наряд для соула: плиссированные брюки с высоким поясом и широкими развевающимися штанинами типа «брамми бэгз»[59], рубашки для боулинга, майки или рубахи Ben Shermans, белые носки, туфли на плоской кожаной подошве и спортивные сумки Adidas или Gola, набитые необходимыми для вечеринки предметами. Среди них непременно присутствовали тальк, чтобы посыпать танцпол, сменная одежда, несколько сорокапяток для продажи или обмена и, разумеется, наркотики.

Из-за испарявшейся с танцоров влаги в комнате стояла матовая дымка. Создавалось впечатление, будто смотришь сквозь тюлевые занавески. Хотя «Эмп» за долгие годы утратил часть своего великолепия, с его духом все было в порядке. Возможно, там звучала не самая лучшая музыка, зато нигде больше не было так весело.

Не подлежит сомнению и влияние, которым пользовались оба клуба. «Можете думать что угодно, — говорит Джонатан Вудлифф (Jonathan Woodliffe), авторитетный коллекционер соула и хаус-диджей, — но оба места отличались потрясающей атмосферой и были главными игроками на арене того времени».

1. Мечеть аль-Харам, Саудовская Аравия. Стоимость постройки объекта – $ млрд.

Мекка – это самое дорогое строение в мире, представляющее собой крупнейший мусульманский храм. Территория объекта составляет  квадратных метров и одновременно вмещает до 4 млн. человек. Важно, что входить в святыню можно только приверженцам ислама. Мечеть аль-Харам делится на два сектора – это закрытое пространство для проведения молитв и внутренний двор. Там находится Кааба, в которой хранится Черный камень, установленный пророком Мухаммадом перед его первым откровением. Это главная святыня ислама.

2. Абрадж аль-Бейт, Мекка, Саудовская Аравия. Общая стоимость – $15 млрд.

Самая высокая в мире башня с часами и по совместительству самый огромный отель расположился в Саудовской Аравии. Эта грандиозная постройка также является самой большой по массе, а внутренняя площадь всех помещений здания - квадратных метров. На ти этажном отеле установлены огромные часы, диаметр циферблата которых составляет 43 м.

3. Комплекс Resorts World Sentosa, Сингапур, Сингапур. Общая стоимость – $6,59 млрд.

Resorts World Sentosa на острове Сентоза – это отельный комплекс, где можно найти развлекательные услуги на любой вкус. Территориально он расположился на живописном побережье Сингапура, а гостям отеля доступны услуги СПА, казино, а также самого большого в мире океанариума.

4. Отель Marina Bay Sands, Сингапур. Общая стоимость – $5,5 млрд.

Весьма примечательные три ти этажных здания более двухсот метров в высоту - это Marina Bay Sands. Крышу этих зданий объединяет огромная терраса, построенная в виде гондолы. На ней находится собственный сад, открытый бассейн и солярис. В ресторане для посетителей готовят знаменитые шеф-повара Ваку Гин и Ги Савуа. Одна ночь в этом роскошном отеле обойдется вам около рублей за стандартный номер.

5. Отель Cosmopolitan, Лас-Вегас, США. Общая стоимость – $3,9 млрд.

Два небоскреба высотой в м каждый оснащены самым современным оборудованием и полным комплексом развлекательных услуг для своих гостей.  В Cosmopolitan почти номеров, а также присутствуют свой бар и ресторан, СПА, кинотеатр, фитнес-зал и гордость отеля – собственное казино, общая площадь которого близится к 10  квадратных метров.