Ограбление Казино Коллекционер Фигурок

Прохождение клиентского задания «Collector’s Pieces» в GTA Online

Это клиентское задание, как и «Срыв сделки», приносит примерно в три раза меньше денег, чем четыре других задания. При этом оно сложнее и для прохождения требуются минимум два игрока.

После старта миссии нажмите «Вправо» на D-Pad или «E» на ПК по умолчанию чтобы увидеть бронемашины на карте. Метки почти сразу пропадут и вам нужно будет ждать 20 секунд, чтобы снова отобразить их. Для выполнения задания можно использовать любой транспорт, Terrorbyte нужен только для запуска миссии.

Две бронемашины движутся, третья стоит на месте и охраняется двумя инкассаторами. Двери каждой из бронемашин нужно взорвать или расстрелять замок на них, а затем забрать антиквариат. На выполнение задания есть только 10 минут, поэтому вашей команде нужно разделиться.

В момент, когда будет атакована вторая бронемашина, все члены команды получат по две звезды розыска. От них нужно избавиться и доставить антиквариат в указанную точку, после чего миссия завершится.

Спасибо Mitch_Rajah за помощь в прохождении.

GTA Help

Сенсационные ограбления и кражи

Введение
«Романтики с большой дороги»

Что толкает человека на преступление? Этим вопросом задаются не только психологи, но и обычные люди. По мнению авторитетных лиц, понятие о ненормальности преступника является весьма относительным и соотносится с теми нормами, которые устанавливает общество. Это вовсе не означает, что каждый человек способен совершить преступление, но между преступником и так называемым нормальным человеком не существует четкой границы. Человеческие ценности преходящи, преступник же подменяет абсолютные ценности теми, которые для него более удобны и в какой-то мере оправдывают его действия и поступки. Причины такой подмены часто кроются в неких критических моментах или ситуациях, пережитых хотя бы раз в жизни. Серьезный кризис случается в жизни практически каждого человека, и он, безусловно, отражается на его дальнейшей судьбе. Когда кризис минует, наступает период затишья, когда человек впадает в своего рода спячку, погружается в тоску и неосознанно начинает стремиться к ситуациям, напоминающим прежнюю, чтобы вновь пережить нечто подобное, будоражащее кровь.

Домохозяйка идет в магазин, чтобы купить себе новую шляпку, делает новую прическу или перестановку в квартире. Спортсмен стремится к рекордам, яхтсмен пускается в круиз под парусом, журналист летит в горячую точку, а преступник идет на дело. Импульс, который заставляет людей это делать, по своей сути один и тот же, различие заключается лишь в его силе.

Два американских психолога, Сэмюэль Йохельсон и Стэнтон Сеймнау, в результате проведенной в году программы по изучению психологии преступников пришли к заключению, которое несколько ошеломило и их самих, и общество. Хотя американцы были настоящими либералами и считали, что все преступники — несчастные жертвы общества, обремененные глубокими психологическими проблемами, но, как оказалось, все они наделены общими чертами характера и далеко не лучшими. Преобладающими были слабость, незрелость, лживость по отношению к окружающим и по отношению к самим себе. При этом всех их отличало безмерное тщеславие, отсутствие самодисциплины и трусость. Поразительно, но выяснилось, что люди, которые готовы пойти наперекор установленным нормам морали, которые способны бросить вызов всему обществу, боятся лечить зубы и предпочитают терять их один за другим, лишь бы избежать встречи с дантистом. Правда, это лишь единичный пример проявления трусости. Как правило, они бывают самыми разнообразными. Но главное, что объединяет преступников — это страх, что кто-то заметит эту их слабость. Поэтому они всеми средствами пытаются доказать, что они сильные, смелые до отчаяния, бесстрашные и т. п.

Исследователи пришли к выводу, что причиной, толкающей человека на преступление, является странная смесь слабости и жалости к себе. Причем это выражается в виде дурной привычки, пристрастия или, другими словами, в форме пораженческого настроения. Когда человек переживает ряд проблем, то обычно он может им противостоять, проявляя тем самым свою жизнестойкость, но стоит только поддаться депрессивным настроениям, испытав шок или сильное разочарование, то моментально чувство уверенности в себе улетучивается. Это означает, что человек опускается на несколько ступенек ниже. Если не бороться со своими пессимистическими настроениями, не преодолевать сомнения, то неизбежным будет дальнейшее падение вниз, которое в итоге может привести к нервному срыву. Самое ужасное, когда пораженческое настроение берет над человеком верх, тогда безмерная жалость к себе захлестывает его целиком и полностью, возникает пассивность. Именно такое состояние, по мнению Йохельсона и Сеймнау, делает из обычного человека закоренелого преступника.

Все мы находимся в плену обыденности, а преступник — вдвойне. Чтобы не опуститься до этого уровня, необходимо постоянно сохранять способность воспринимать суть происходящего вокруг нас в истинном свете, не поддаваясь пораженческим настроениям и не увлекаясь чрезмерной жалостью к себе.

Преступления бывают разными: от мелкого грабежа и воровства, например в автобусе, до убийства, насилия, терроризма. Что же касается ограблений, то этот вид преступлений порой сопровождается и насилием, и убийством невинных, и терроризмом, когда для собственной безопасности преступники берут заложников. Цель же всех этих разновидностей ограбления одна — жажда наживы, сопряженная с ощущениями опасности и риска. Конечно, сегодняшний уровень жизни значительно выше того, который был, допустим, в прошлом столетии, и современного человека некоторые достижения научно-технического прогресса, предоставленные в его распоряжение, должны бы удовлетворять, но… Каждый из нас мечтает о достатке и благополучии, хочет ощущать свою значимость для окружающих, свою незаменимость.

«Богатые и знаменитые люди, — пишет Колин Уилсон в своей книге «Мир криминалистики», — которые чего-то добились, существуют где-то в заоблачной выси Олимпа, а ты здесь, в самом низу, вместе с сотнями миллионов тебе подобных, и никто никогда не увидит твое имя или лицо на газетной полосе или телевизионном экране. Ты чувствуешь себя неизмеримо малой частицей безымянной массы… Но поскольку значительная часть этой безликой толпы обладает не меньшим интеллектом, чем телезвезды и политики, то такое несправедливое положение вещей начинает вызывать возмущение людей».

Каждый человек стремится проявить свою незаурядность, неординарность тем или иным способом, только способы у всех бывают разными. Кто-то убегает от обыденности, вступая во всевозможные общественные организации или религиозные секты, кто-то прячется от действительности за рюмкой?другой горячительного напитка, кто-то живет в воображаемом мире, сочиняя роман за романом, а кто-то становится на путь преступления, рисуя его для себя в романтическом свете, придумывая собственные нормы и оправдания, облагораживая даже самое гнусное злодеяние. Ведь деньги не пахнут.

Так называемые любители искусства, чтобы повысить свой престиж в глазах окружающих и казаться самим себе более респектабельными, готовы отдать бешеные деньги за похищенные из музеев или частных коллекций шедевры. Безусловно, что преступник не силах преодолеть соблазн. Таким образом он может получить двойное удовольствие: испытать ни с чем не сравнимое стрессовое состояние, а если все пройдет успешно, кругленькая сумма обеспечит ему безбедное существование, по крайней мере в течение нескольких лет. Преступника совсем не волнует судьба украденной вещи, главное — доказать всем, что ты чего-то стоишь, и недешево. А в квартирах новых миллионеров потом появляются библиотеки, сделанные из исповедальни эпохи барокко, кровати с изголовьем из алтаря и прочие изыски. Причем правоохранительным органам бывает не так-то просто обнаружить все эти предметы, поскольку по одному только подозрению они вряд ли смогут проникнуть в квартиру миллионера и тем более изъять похищенные вещи. Музеи и галереи пытаются по-своему бороться с грабителями: специально созданный международный совет вместе с организацией «Юнисеф» стал публиковать списки украденных предметов в надежде, что так будет труднее скрыть грабеж.

Ограбления банков — не менее популярный способ разбогатеть и буквально за час превратиться из свинопаса в принца.

Причины, толкающие человека на ограбление банка, могут быть самыми разнообразными. Однако анализ последних случившихся ограблений показал, что одной из главных причин подобных преступлений являются наркотики. Соответственно, большая часть преступников, идущих на ограбление банков, наркозависимы. Известно, что эти несчастные постоянно нуждаются в деньгах, и когда приступ очередной ломки становится совершенно нестерпимым, они выбирают наиболее кратчайший путь к добыче наличных. А в банках, как известно, их предостаточно. Ограбления такого рода, совершенные спонтанно, без скрупулезного продумывания каждого шага и составления плана, обычно приводят к провалу, а сам грабитель оказывается за решеткой.

Есть и другая категория грабителей банков — игроки. Тяга к азартным играм (например, рулетка, карты и даже обычные игровые автоматы) нередко становится причиной преступления, ведь игроки способны ради выигрыша поставить на кон даже собственную жизнь…

Бесспорно, что руководство банков всячески стремится обезопасить и собственный персонал, и клиентов от посягательств грабителей. Нередко те, кто хоть раз оказывался свидетелем преступления, нуждаются в помощи медиков и психологов. В Америке существуют специальные группы реабилитации банковских служащих, переживших стресс во время ограбления. Но руководство банков не ограничивается только этими мерами. Существует целый ряд защитных устройств, которыми оснащают помещения банков, по крайней мере в странах Запада. В залах устанавливаются еще более совершенные системы видеонаблюдения в дополнение к уже имеющимся, в ряде банковских филиалов кассира от клиентов отделяют специальные прозрачные пуленепробиваемые экраны. Системы безопасности и прочее охранное оборудование совершенствуются год от года, при этом специалисты, занимающиеся разработкой подобного рода техники, уделяют внимание и географическим, и демографическим корням данного преступления. Но, несмотря на все усилия, ограбления банков по-прежнему происходят, причем гораздо чаще, чем, скажем, полвека назад.

Статистика рисует далеко не самые приятные перспективы. По данным американской газеты «Seattle Post-Intelligencer Reporter», в городе Сиэтле (там проходили Игры доброй воли) за один только год произошло ограбления банков. В целом по США это третий показатель. Первые два лидера, опередившие Сиэтл (согласно данным Федерального бюро расследований), — это Лос-Анджелес и Сан-Франциско. Показатели года еще более удручающие, по крайней мере для Сиэтла. В том году число ограблений банков в городе достигало Причем сотрудники ФБР заявляют, что даже эта сумасшедшая цифра — еще не предел для свободолюбивых и отчаянных американцев, желающих поживиться за чужой счет. Когда это желание становится навязчивым, человек, уже совершивший однажды удачное ограбление, стремится повторить его вновь и вновь. Так рождаются знаменитые грабители, работники ножа и топора, на счету которых порой по 15, а то и по хорошо спланированных ограблений банков.

Другие представители криминального мира приобретают славу тем, что, совершив только одно ограбление, срывают крупный куш, достойный уважения и почитания со стороны коллег по ремеслу. Так, двое грабителей совместными усилиями опустошили один из американских банков на 4,4 миллиона долларов. Это было самое громкое ограбление за всю историю американской банковской системы, существующей с  года. Именно в тот год 26 мая открылся первый банк в Филадельфии — «Bank of North America».

Однако преступления могут быть и не столь громкими, а грабители — не столь знаменитыми. Достаточно вспомнить об уличных ограблениях, когда преступник рискует свободой, а порой и жизнью ради скромной наличности жертвы. Хотя в данном случае и речи быть не может о каком бы то ни было самоутверждении для преступника, он вовсе не пытается доказать всем, что он — личность. Скорее всего, им движут более примитивные цели финансового характера. Но такие примитивные мотивы зачастую толкают грабителя и на более тяжкое преступление — убийство, которое позволит ему остаться неузнанным. Таким образом, ценой чужой невинной жизни он может заполучить и материальные средства, и свободу. Такой преступник похож на зверя, движимого инстинктом. Преступники-интеллектуалы в этом плане менее опасны: четко спланированное ограбление позволяет обойтись без жертв, но и в данном случае нередки исключения.

Итак, одно преступление неизбежно влечет за собой другое, более тяжкое. А опуститься на ступеньку ниже проще, чем подняться. Жажда легкой наживы, желание самоутвердиться любой ценой, жалость к себе, зависть — вот далеко не полный перечень порочных импульсов, заставляющих человека творить зло. По мнению Фрейда, в основе всех импульсов лежит агрессивность, ведь человечеству пришлось преодолеть не одно тысячелетие в борьбе за выживание, дабы достичь определенного уровня комфорта и безопасности. Человек, живущий в современном обществе, лишен возможности выразить свою агрессию естественным образом, поскольку он уже завоевал право считаться властелином земли. Но если общество, как считает Фрейд, превратится в слишком миролюбивое, то оно взорвется, подобно бомбе. Правда, психологи оставляют слабую надежду на возможность благополучного интеллектуального развития, которое позволит человечеству преодолеть собственную агрессивность и найти приемлемые способы для утоления жажды приключений, реализации творческого потенциала и т. д.

Глава 1
Ограбления в особо крупных размерах

Все известные в истории человечества захватнические войны разжигались с единственной целью — захватить чужую территорию, покорить народ и, соответственно, завладеть теми богатствами, которыми располагает этот народ или цивилизация. Тем самым страна-агрессор расширяла свои границы, за счет присвоенных средств богатела, порабощенный народ становился дешевой рабочей силой, а новые земли служили источником природного сырья.

Практически все древние государства, империи и царства возвышались за счет ведения захватнических войн. Все великие империи имели большие армии: страсть к завоеваниям была почти маниакальной. И повелители таких государств порой добивались впечатляющих успехов, подчиняя себе обширные земли, на которых возникали гигантские империи. Так, например, появилось могучее древнее государство Египет, подобным же образом возникла Римская империя, власть которой распространялась практически на все европейские страны, в столице же этой великой империи были сосредоточены несметные богатства, вывезенные с захваченных территорий.

Многие современные страны создали свой золотовалютный и промышленный капитал посредством таких же войн, другими словами, путем ограбления соседних стран и народов. Немалую пользу в деле обогащения отдельных государств приносили и колониальные войны. Вспомним хотя бы испанских конкистадоров, принесших испанской короне десятки и даже сотни килограммов золота и драгоценных камней индейцев Америки. Такого рода действия можно охарактеризовать как узаконенные ограбления, т. е. ограбления, совершаемые по приказу верховных правителей и глав государств.

Великие революции, потрясшие мир своей кровавой жестокостью, также являлись прекрасной возможностью проводить массовые ограбления на законном основании. Революция оправдывала все: и ограбления состоятельных граждан, и насилие, и убийства. Низшие слои общества получали замечательный шанс в один момент разбогатеть и подняться из грязи да в князи за счет присвоения чужого богатства, собираемого бывшими владельцами порой в течение нескольких поколений. Лидеры революционных движений нередко откровенно призывали своих соратников грабить уже награбленное. Так, во время Великой французской революции были украдены королевские регалии, разграблены дворцы и замки знатных вельмож.

Подобным же образом развивались события в России: после Октябрьской революции сокровища царей, имущество частных лиц, церковные ценности перешли в руки представителей нового правящего класса — пролетариев. Лидеры Советского государства на долгие семьдесят лет установили монополию на драгоценные камни и металлы. На первых этапах правления у граждан изымались даже золотые обручальные кольца и золото, предназначенное для изготовления зубных коронок. Большевики поступали наподобие испанских конкистадоров, переплавляя высокохудожественные золотые и серебряные изделия в слитки.

Драгоценности дома Романовых были проданы зарубежным миллионерам. Большевиков не смущал тот факт, что они уничтожают таким образом культуру своей страны. В настоящий момент из десятков корон, принадлежавших различным членам царской семьи, в российских музеях можно увидеть всего лишь три, чудом уцелевшие и сохранившиеся. Остальные рассеялись по всему миру. Например, брачная корона русских императриц ныне украшает коллекцию жены американского посла Марджори Пост. Между тем эта корона когда-то была изготовлена из алмазного пояса императрицы Екатерины, насчитывавшего бриллиантов. Еще одна русская корона оказалась в английской королевской коллекции. Словом, большевики ограбили собственную страну, развеяв по ветру веками собираемое богатство царского дома, сокровища церквей и монастырей, реликвии и культовые ценности.

Подобно русским большевикам, без смущения выставившим на мировой аукцион фамильные ценности знатных российских домов, торгуют культурными ценностями и предметами старины египетские грабители.

Ограбления музеев, пирамид и гробниц Египта

Египет — уникальная страна, где грабителям всех времен и народов была предоставлена просто великолепная возможность заработать легкие деньги или повысить свой престиж приобретением египетской «вещицы». Ведь здесь находятся древнейшие памятники культуры — пирамиды, с давних времен называемые одним из чудес света. Однако не только пирамиды привлекали алчные взоры любителей старины, хотя, как известно, облицовочные плиты пирамид безжалостно срывались и использовались последующими поколениями строителей или завоевателями для возведения новых храмов и культовых сооружений. Подобное варварство можно также назвать ограблением. Кстати, и в наше время случаются беспрецедентные случаи, когда, например, достаточно обеспеченные туристы, игнорируя запреты и законы, вывозят из страны буквально целые блоки от пирамидных комплексов. Египетский бум продолжается и поныне, а его начало можно отнести к XVII–XVIII векам.

Как пишет известный популяризатор египетской культуры Петер Элебрахт, «все началось с мумий». Дело в том, что только в Египте можно было встретить ценное фармацевтическое средство — минеральную смолу. Древние египетские жрецы использовали ее для создания лекарственных препаратов. На основе этой смолы была создана паста, спасающая практически от всех телесных недугов. Как только об этой смоле узнали в Европе, то, безусловно, появилось нестерпимое желание у всех более или менее прогрессивно настроенных людей приобрести это средство. На первых порах в Европу поступали партии настоящей смолы, собранной с берегов реки. Но постепенно запасы природной смолы таяли.

Тогда ее начали добывать всеми возможными способами. Так, простые крестьяне Египта, чтобы заработать на хлеб насущный, изымали из могил, саркофагов и мастаб мумифицированные тела предков и счищали с них черную смесь, весьма напоминающую и по цвету, и по составу минеральную смолу. Как ни странно, этот товар, известный и ныне под названием «мумие», пользовался большим спросом на европейском рынке. Вскоре из Египта стали вывозиться целые партии мумий, среди которых встречались и некогда коронованные особы, но грабителей совсем не смущало былое величие мумий и вряд ли они задумывались над тем, что оскверняют память своих предков. Главное, они могли достаточно быстро и просто заработать, а мумий в стране было предостаточно, так что торговля этим товаром позволяла грабителям безбедно существовать, по крайней мере хоть какое-то время.

Доктор Олферт Даппер, посетивший Египет в году, словно бы оправдывая действия крестьян — феллахов, писал: «Большая часть обитателей деревни Саккара, которая лежит близ означенных пещерных усыпальниц, промышляет тем, что раскапывает оные пещеры и изымает набальзамированные мертвые тела, понеже бесплодные земли сего края едва могут доставить людям пропитание».

Бюст Эхнатона — предмет гордости Берлинского музея

Но не только мумие было так популярно в цивилизованных странах. В древних захоронениях египтян, особенно царского рода, хранились настоящие сокровища: художественные изделия из золота и драгоценных камней, изящные алебастровые вазы, статуэтки, саркофаги, изготовленные из золота, в которых покоились мумии фараонов. Все эти бесценные предметы служили настоящей приманкой для богатых коллекционеров и, естественно, для грабителей, готовых пойти на любой риск ради их добычи. Следует отметить, сами египтяне верили и верят по сей день, что все относящееся к пирамидам исцеляет и приносит удачу, поэтому даже отдельные детали от рельефа в гробнице, например, были просто нарасхват как у самих египтян, так и у иностранцев. Впрочем, последние стремились завладеть старинной вещицей скорее не из суеверных соображений, а в силу иных обстоятельств — старинные предметы культуры повышали авторитет лица, ими обладающего. Начиная с XVIII века между коронованными особами европейских государств, а в дальнейшем и между музеями завязался настоящий спор за право считаться обладателем самой большой коллекции египетских предметов.

Экспозиции европейских музеев увеличивались год от года, пополняясь новыми саркофагами, статуэтками, бюстами и вазами, вывезенными из уже практически разоренной страны. Только к середине XX века в Египте стали предприниматься серьезные попытки предотвратить откровенный грабеж культурных ценностей. На законодательном уровне был наложен запрет на вывоз за пределы государства предметов, имеющих прямое отношение к его культуре. Однако у грабителей всегда находились свои лазейки и способы обойти закон или перехитрить представителей правоохранительных органов. Ведь заказчики готовы были заплатить немалые деньги за старинные эксклюзивные предметы.

Ограбление захоронений началось еще задолго до начала нашей эры. Как-то археологи раскопали одну из древних гробниц, расположенную в 20 километрах к юго-западу от Каира. Этому погребению, по оценкам специалистов, было не менее лет. Похоронен же здесь был человек по имени Инти — знатный вельможа, главный судья города Никены. Во время работы археологи установили, что находившаяся на большой глубине под землей (около 20 метров ниже уровня поверхностного слоя песка) гробница была уже разграблена. Директор чешского Института египтологии и руководитель этой археологической экспедиции Братислав Вачала возмущенно заметил по этому поводу: «Воры украли все драгоценности и раскидали кости по полу». Грабители успели побывать в усыпальнице еще лет назад! Как раз в то время Древний Египет перестал существовать как единое царство, что привело к массовым беспорядкам и разгулу грабежей. Захоронения знатных вельмож, дворцы знати и храмы были разорены чернью. Историки характеризуют этот отрезок времени Древнего Египта как период смутного времени.

Современные способы ограбления египетских усыпальниц и музеев гораздо изощреннее, чем в былые времена. Ворам уже никто не позволит откровенно продалбливать мощные плиты в пирамидах, тем более что все они уже практически разграблены, или свободно проникать в гробницы и выносить все, что заблагорассудится. Современные грабители действуют по европейским стандартам, готовя преступление за несколько месяцев и тщательно продумывая каждый момент. Так, например, ограбление Асуанского музея началось с его реконструкции. Когда в музее устанавливались кондиционеры, один из них был несколько больших размеров и в день ограбления как раз оставался незадействованным. Именно через него грабители свободно проникли в музей, а затем также легко удалились, унося с собой добычу. Но это выяснилось позже, когда руководство музея уже было поставлено перед фактом ограбления.

Целая цепочка, начиная от тех, кто составлял план реконструкции музея, затем тех, кто монтировал кондиционеры, кто в день ограбления отключил тот самый кондиционер, и, наконец, тех, кто осуществлял ограбление, ведет к заказчику. Такое тщательно организованное мероприятие под силу лишь мафиозным структурам, каковые, по мнению Петера Элебрахта (не только популяризатора египетской культуры, но и человека, весьма осведомленного во многих других вопросах), в Египте имеются по крайней мере два столетия. Семейные кланы потомственных воров руководят серьезными операциями, привлекая к своему бизнесу воров-исполнителей и прочий мелкий персонал. А как известно, бороться с мафией непросто, поэтому в настоящее время по-прежнему в частных коллекциях миллионеров появляются новые экспонаты — культурные ценности из Египта.

Одним из таких преступников с большой буквы, который фактически руководил бандой профессиональных расхитителей гробниц, был известный на весь мир археолог Картер. А финансировал всю операцию лорд-меценат Карнавон. Слухи о том, что гробница Тутанхамона, официально обнаруженная в году, на самом деле была раскопана значительно раньше (на семь-восемь лет), появились с самого начала деятельности экспедиции Говарда Картера в Долине Царей. Но в книге британского египтолога Джеральда Оверолла «Обманувшие Тутанхамона» впервые появились многочисленные факты, свидетельствующие о том, что к  году, когда было сделано официальное сообщение в прессе, гробница Тутанхамона уже была разграблена: большая часть дорогих вещей и предметов была изъята и присвоена лордом-меценатом и руководителем экспедиции. Оверолл лично видел древнеегипетский перстень с иероглифической надписью «Тутанхамон» в одной из западных частных коллекций. Этот перстень оказался в коллекции за семь лет до обнародования результатов раскопок в Луксоре.

Третий саркофаг Тутанхамона

Автор также отмечает тот факт, что за два месяца до публикации отчета лорд Карнавон, давая интервью американскому журналу «Time», довольно подробно перечислил содержимое гробницы, преподнося эту информацию в виде научной догадки. Оверолл подсчитал, что Картер и Карнавон успели тайно похитить из знаменитой гробницы бесценных исторических реликвий. До сих пор около этих великолепных вещиц хранится в фамильной резиденции Карнавонов в Лондоне, остальное разошлось по частным коллекциям в Соединенных Штатах.

Несомненно, что любая преступная деятельность в обход закона или более значимых криминальных лидеров не остается незамеченной и безнаказанной. Так и в случае с лордом Карнавоном произошло нечто, по мнению прессы, мистическое, но в действительности вполне объяснимое. Как известно, спустя всего лишь полгода после обнародования отчета о результатах раскопок Карнавон скончался, вслед за ним сошли в могилу от непонятных заболеваний или в результате несчастных случаев его родственники и участники экспедиции. Именно тогда появилась красивая легенда о проклятии Тутанхамона. Но Оверолл не склонен был искать мистику там, где можно найти реальные объяснения происходящему.

Он вполне резонно указывает на связь Карнавона с кланом Ротшильдов. Не секрет, что значительная часть состояния этого влиятельного семейства была приобретена за счет разграбления древних могил. Карнавон был женат на единственной приемной дочери Альфреда Ротшильда (бракосочетание состоялось уже после смерти последнего, в году) и, соответственно, мог располагать средствами своей жены. Могущественный клан мультимиллионеров Ротшильдов посчитал достаточно выгодным мероприятие по раскопкам гробницы Тутанхамона и профинансировал экспедицию. Взамен Ротшильды должны были получить львиную долю египетских сокровищ, по этому поводу был даже составлен контракт. Но, на свою беду Карнавон решил, что ему удастся перехитрить влиятельных спонсоров. Однако он просчитался: обмануть Ротшильдов оказалось неизмеримо труднее, чем общественность. По мнению Оверолла, коварного лорда устранили, как только узнали об обмане. Он был отравлен наемным убийцей. А попутно, также тайно, устранялись и другие участники ограбления века. Таким образом, истинным руководителям раскопок удалось не только избавиться от лишних свидетелей, но и придать всей истории мистический характер, чтобы отвести лишние подозрения и вместе с тем повысить значимость и ценность находок.

Испанские грабители, или

Завоеватели Нового Света

Соперничество между европейскими государствами за приоритет на международном рынке заставляло глав государств искать новые пути для приобретения богатств и распространения сферы своего влияния. На рубеже XV–XVI веков Индия считалась страной сказочных богатств, откуда в Европу доставлялись и великолепные драгоценности, и экзотические пряности. Но Турция успела перехватить инициативу и закрыла доступ в эту волшебную страну европейским кораблям через проливы Босфор и Дарданеллы. Другие государства были вынуждены искать новые пути сообщения с Индией. Португальские моряки довольно быстро освоили морской путь вокруг Африки и вскоре стали доставлять на Европейский континент черное дерево, слоновую кость и негров-рабов. Испания, соперничающая с Португалией, непременно должна была превзойти своего конкурента и найти свой путь к индийским сокровищам.

И в этот момент возникло необычное решение: известный в то время испанский мореплаватель Христофор Колумб предложил плыть не на восток, а на запад, чтобы добраться до заветных берегов с другой стороны. В результате каравеллы Колумба после мучительного и продолжительного плавания пристали к берегам новой земли — Америки. Хотя сам Колумб до конца своих дней верил, что открыл вовсе не Новый Свет, а морской путь в Индию. Поэтому-то острова у берегов Южной Америки долгое время назывались Вест-Индией (Западной Индией). Однако испанских мореплавателей-завоевателей прежде всего интересовали не географические открытия, а те богатства, которые можно было вывезти из новой страны.

Надо отметить, что ожидания испанцев оправдались в полной мере. Сокровища Американского континента и близлежащих островов оказались поистине сказочными, единственным препятствием на пути к их приобретению, проще говоря, захвату являлись индейцы — законные владельцы новых земель и всех тех благ и драгоценностей, которыми природа так щедро наделила этот континент. Однако конкистадоры совсем не церемонились с местным населением, безжалостно вырезая порой целые селения, беспардонно грабя город за городом и один народ за другим. В результате их кровавой деятельности за несколько десятков лет прекратили свое существование самобытные цивилизации Америки, культовые сооружения были разрушены, народы частично уничтожены, а гигантская часть сокровищ переправлена в Испанию. Позже к мародерской деятельности Испании в Новом Свете присоединились и другие европейские государства — Англия, Франция и пр.

Когда небольшой отряд испанцев во главе с Эрнаном Кортесом в году ступил на землю ацтеков, те, не подозревая о дальнейшей своей трагической судьбе, встретили гостей торжественно, со всеми полагающимися по такому случаю церемониями. Но испанских завоевателей интересовало только золото, и на пути к нему они не останавливались ни перед чем. В то время из уст в уста переходила легенда о сказочном золотом городе, правителем которого был позолоченный человек по имени Эль-Дорадо. Испанцы были просто одержимы идеей отыскать этот город.

Эрнан Кортес

Конная армия Кортеса, вооруженная огнестрельным оружием, разгромила вооруженных каменными топорами и луками со стрелами индейцев, заставив их уступить. В Новом Свете лошадей не было, поэтому конные всадники вызывали у индейцев смертельный ужас, тем более шокирующим казалось им действие огнестрельного оружия. Кроме того, ацтеки считали, что в далекие времена из их земель был изгнал белокожий правитель, который, покидая страну, пригрозил вернуться и отомстить. Суеверные индейцы решили, что испанские конкистадоры как раз и являются посланниками древнего правителя, решившего наконец отомстить за былое унижение. Некоторые исследователи именно этим объясняют странную гибель ацтеков, которые по численности в сотни раз превосходили скромные отряды испанцев.

Поселившись в столице империи ацтеков, в одном из лучших дворцов, Кортес совершенно случайно обнаружил тайник правителя ацтеков Монтесумы, где хранились его сокровища. Испанцы тщательно взвесили все золото и серебро, оценив клад в сто шестьдесят тысяч золотых песо. Такой казной не мог похвастаться ни один европейский король. Кортес, безусловно, решил овладеть найденным кладом и, ложью заманив Монтесуму во дворец, где расположились испанцы, силой заставил его присягнуть на верность испанскому королю, а в качестве подарка преподнести ему свои сокровища. Брат Монтесумы во главе с многотысячной армией индейцев вознамерился спасти правителя ацтеков, они ринулись на штурм дворца Кортеса. Тогда коварный испанец повелел Монтесуме подняться на стену дворца и призвать свой народ к повиновению. Однако из толпы кто-то метнул камень, который угодил в голову индейскому вождю. Через несколько дней он скончался, испанцам грозила жестокая расправа, поскольку они лишились своего заложника.

Им оставалось только бежать, но перед побегом Кортес приказал своим воинам брать столько золота и драгоценностей из кладовой Монтесумы, сколько они смогут унести. Лишь пятую часть сокровищ удалось испанцам погрузить на лошадей и под покровом ночи тайно перевезти на корабли. Словно грабители, испанские конкистадоры набивали свои карманы, сапоги и мешки золотыми украшениями, обматывали золотыми цепями тела и привязывали к поясам кольца и браслеты. Только позже этот дорогой груз сослужил недобрую службу. Бегство испанцев было раскрыто, индейцы перехватили своих врагов недалеко от столицы — на берегу озера, в центре которого и находился остров со столицей империи. Солдаты, спасаясь от преследования индейцев, кидались в воду и, обремененные тяжелым грузом, тут же шли ко дну. Кортесу удалось вырваться из Мехико, но во время этого позорного бегства он потерял почти половину своей армии, большая часть лошадей погибла, оружие также было утрачено вместе с частью сокровищ.

Оказавшись в бедственном положении, Кортес понял, что следующая битва с индейцами приведет к полному поражению, ведь в его армии осталось всего несколько сотен солдат. Тогда глава конкистадоров принял решение вернуться на территорию союзного племени — к тлашкаланцам. Пока скудные отряды Кортеса продвигались к заветной цели, многотысячная армия ацтеков обогнала их, и испанцам не оставалось ничего другого, как принять бой. Роковая случайность, во время которой Кортес сумел поразить нового вождя ацтеков Сихуаку, решила исход битвы. Морально сраженная армия индейцев обратилась в бегство, а Кортес вернулся в Мехико в надежде забрать заветный клад Монтесумы. Однако индейцы успели его перепрятать. Тогда испанцы собрали золото и драгоценности со всего города, грабя жителей, дома и храмы. Таким образом, им все?таки удалось собрать подарок для испанского короля, и, между прочим, весьма солидный — на сумму около ста тридцати тысяч золотых песо. Правда, это великолепное послание так и не было доставлено в Испанию, французы перехватили корабль с несметными сокровищами Нового Света.

Новая легенда о сокровищах Монтесумы, привезенная испанцами на родину, вдохновила целые полчища искателей кладов. Десятки и сотни европейцев из числа тех, кто вечно ищет приключения и легкую наживу, устремились к берегам Америки в надежде ограбить если не золотой город, то хотя бы небольшое индейское селение.

Франсиско Писарро

Печальная судьба постигла другую индейскую цивилизацию — инков. Двести испанцев во главе с Франсиско Писарро устремились в глубь Американского континента, гонимые мечтой все о том же золоте. Среди индейцев ходили слухи о невероятном богатстве верховного инки. Говорили, что в его сокровищнице находится золотая цепь такой длины, что только сто человек одновременно смогут ее удержать. Именно к нему направил свой отряд Писарро. Верховный инка Атауальпа вышел навстречу с приветствиями, предложениями мира и щедрыми подарками. Целые караваны с золотыми украшениями предлагал он испанцам, но разве могли конкистадоры отказаться от своей мечты найти золотой город, разве мог скромный караван, груженный побрякушками, насытить разгоревшийся аппетит завоевателей. Верховный инка был убит, а страна разграблена, народ истреблен, однако несметные сокровища правителя инков конкистадорам так и не удалось отыскать. Правда, были обнаружены серебряные и золотые рудники, которые хоть в какой-то мере удовлетворили амбициозные запросы испанцев.

Один из известнейших конкистадоров, Хименес де Кесада, с небольшим отрядом солдат отправился на поиски еще одной золотой легенды индейцев — озера Гуатавита. По старинным преданиям, на этом озере жрецы на протяжении вот уже нескольких столетий совершали удивительный ритуал: верховный жрец, осыпанный золотым песком, опускался в воду и, произнося священные заклинания, приносил озеру в жертву золотые дары. Небольшой отряд Хименеса, к сожалению, изрядно поредел во время пути, но испанцы упорно продвигались вперед, грабя на своем пути индейские захоронения, в которых находилось немало золотых предметов. Проходя через селения и города, конкистадоры не забывали и про храмы, вынося из них все, что возможно. Золотые статуи весом в несколько килограммов, вазы и маски, изысканные украшения из драгоценных металлов — все это без сожаления потом переплавлялось в золотые слитки. Драгоценные камни нещадно вырывались из оправ, диадем и браслетов. Гора из таких камней вскоре превысила человеческий рост. Такова была добыча армии Хименеса, состоявшей к концу варварского путешествия всего из ста пятидесяти человек. И вот этим фактически беспомощным белокожим индейцы не смогли дать достойный отпор.

Наполеон — великий полководец и великий… грабитель

Победоносная армия Наполеона, завоевывая города и страны, оставляла за собой разграбленные музеи, галереи, дворцы и замки. Скульптуры и полотна маститых живописцев, художественные изделия из металла и драгоценных камней, иконы и картины — все это бесконечным потоком стекалось в пределы Французской империи. По иронии судьбы предметы культуры, вывезенные Наполеоном из Германии, спустя столетие будут переправлены обратно, причем уже в сопровождении бесценных шедевров французского искусства.

Наполеон Бонапарт

Среди прочих заветных желаний Наполеона была мечта покорить Египет — страну, чья культура и памятники древности так интересовали разносторонне развитого полководца. Наполеон привлек к своему походу художников и ученых, которые должны были запечатлеть все относящееся к культуре Древнего Египта. Ученые и художники действительно немало потрудились, поскольку на основании собранного ими материала в – годах в свет вышло «Описание Египта» в 24 томах с прекрасными иллюстрациями Доминика Денона. Что же касается бесценных реликвий, то, увы, Наполеону так и не удалось привезти во Францию ни одной египетской диковинки. Хотя Луксорский обелиск, украшающий площадь Согласия во Франции, принято приписывать заслугам великого французского полководца, в действительности обелиск был выкуплен французским королем через посредничество собственного атташе в Египте. Сохранившиеся документы свидетельствуют о том, что хедив и вице-король Мухамед-Али милостиво уступил Людовику XVIII сей обелиск за соответствующую плату. Наполеон здесь совершенно ни при чем.

Вероятно, легенда о его причастности родилась в связи с анекдотом, ходившим среди приближенных императора в годы египетской компании. Якобы супруга Наполеона, Жозефина Богарне, перед походом мужа в Египет обратилась к нему с просьбой: «Месье, привезите мне из Египта обелиск. Только маленький!» Но Наполеон так и не привез во Францию ни обелиска, ни каких-либо других исторических памятников. Дело в том, что после поражения французской армии победители, англичане, перехватили у нее собранные древности, среди которых были саркофаг, плита из отполированного черного камня (базальта) с надписью на трех языках и обломки скульптур — весь бесценный груз французов. В настоящее время все эти реликвии хранятся в Британском музее.

Поражение египетской кампании стало только началом падения Наполеона. Когда в году увенчанный славой император вознамерился покорить Россию, его ожидал поистине ошеломляющий финал — полный разгром французской армии и утрата всех тех ценностей, которые французы успели награбить в российских городах и не смогли вывезти.

Россия нужна была Наполеону потому, что, минуя эту державу, он собирался нанести сокрушительный удар по Индии, оккупированной англичанами. Однако на этот раз дальновидный полководец просчитался, он не учел сурового российского климата, бездорожья и, пожалуй, самого главного — упрямого характера русских людей, которые даже Москву отдали победителям только после того, как запалили ее со всех сторон.

На пути следования к столице Российского государства армия Наполеона прошла через Смоленск, Вязьму, Гжатск, Можайск, уверенно пробираясь к Москве и грабя между делом дворцы и храмы. Уже на подступах к столице армия Наполеона сильно поредела, император был вынужден повернуть обратно, волоча за собой тяжкий груз награбленного добра.

Французы увозили из России слитки золота, серебра, старинное оружие, крест с колокольни Ивана Великого и многое другое. Солдаты успели разграбить монетный двор, поэтому их ранцы были заполнены брусками серебра, каждый из которых весил не менее десяти фунтов. Но великая армия французов бежала и потому на ходу оставляла пушки, груженые повозки, оружие. Дорога была буквально устлана тысячами трупов людей и лошадей. Падеж лошадей привел к нехватке конной тяги, поэтому Наполеон был вынужден уничтожить часть военных припасов и снарядов. Оставляемое орудие специально приводилось в негодность, чтобы враги не смогли им воспользоваться. Постепенно оскудевающая армия французов вскоре была вынуждена отказаться и от награбленных сокровищ, часть из которых оставлялась на пути отступления.

Во Франции в году была издана книга адъютанта Наполеона, графа де Сегюра. В этом произведении под названием «Поход в Россию» автор писал: «От Гжатска до Михайловской деревни между Дорогобужем и Смоленском в императорской колонне не случилось ничего замечательного, если не считать того, что пришлось бросить в Семлевское озеро вывезенную из Москвы добычу: здесь были потоплены пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест с Ивана Великого. Трофеи, слава — все те блага, ради которых мы жертвовали всем, стали нас тяготить». В длинном обозе, построенном в четыре ряда, на несколько десятков верст тянулись телеги, груженные предметами церковной утвари, золотыми украшениями с драгоценными камнями и жемчугом. Адъютант Наполеона Филипп Сегюр вспоминал позже: «Можно было подумать, что видишь перед собой какой-то караван… или древнюю армию, возвращающуюся после большого набега с пленными и добычей».

Разбитая армия Наполеона была подобна судну, потерпевшему крушение: за борт выбрасывалось все лишнее и все, что затрудняло и задерживало движение. Мимолетное упоминание Семлевского озера, куда, по словам императорского адъютанта, была сброшена часть сокровищ, вызвало немалый интерес среди публики. И вскоре к этому озеру стали снаряжаться одна за другой экспедиции. Вслед за адъютантом Наполеона ее повторил Вальтер Скотт, упомянув сей исторический случай в своем многотомном сочинении под названием «О жизни Наполеона Бонапарта, императора французов». Когда сочинение было издано в Петербурге в году, вся читающая российская общественность абсолютно уверилась в правдивости слов автора авантюрных романов.

Поиск наполеоновских сокровищ начиная с XIX века продолжался вплоть до XX века. В наше время тоже можно увидеть, как отчаянные искатели клада даже зимой пробивают во льду проруби и спускают под воду водолаза. Однако дно Семлевского озера покрыто толстым слоем жидкого ила, поэтому что-либо увидеть сквозь эту муть практически невозможно. Но современным исследователям все-таки удалось обнаружить настил из хвороста и бревен, который, вероятно, служил когда-то для того, чтобы подкатить к озеру что-то тяжелое. Дно озера прослушивали при помощи специальной аппаратуры, но обнаружить удалось только бур, наверное, кем-то случайно оброненный здесь в недалеком прошлом. Некоторые упрямые искатели клада хотели даже спустить воду из озера. К счастью, до этого дело не дошло.

Первым попытался раскрыть тайну Семлевского озера смоленский гражданский губернатор Н. И. Хмельницкий. Он сам был участником войны года, поэтому очень трепетно отнесся к информации о наполеоновском кладе. В январе года Хмельницкий организовал поисковую экспедицию к озеру, были проведены дорогостоящие изыскательские и инженерные работы, но, увы, никаких ценностей на дне обнаружить так и не удалось.

Уже в начале XX века, в году, археолог, член Смоленской ученой архивной комиссии Е. Н. Клетнова обратила внимание на то, что в семлевской окрестности находится два озера: одно — заболоченное стоячее в двух верстах от Семлево, другое, в самом селе, — это запруда речки Семлевки. Ни в одном источнике не указывалось, в какое из этих двух озер были на самом деле сброшены трофеи. Клетнова предположила, что все-таки в запруду, поэтому запруженное озеро спустили, но дальнейшее обследование положительных результатов не принесло. Стоячее Семлевское озеро, которое и поныне тщательно прощупывают на предмет обнаружения клада, Клетнова сразу исключила из своих исследований. Она считала, что Наполеон не стал бы сбрасывать ценные трофеи в болото, ведь достать их обратно было бы практически невозможно. Кроме того, добраться по болоту до воды достаточно сложно, и без сооружения специальных мостков тяжелый обоз с дорогим грузом никак не смог бы проехать по хлипкой грязи.

Были и другие попытки обнаружить бесценные сокровища Наполеона. Вскоре после поисков Хмельницкого в Париж отправился могилевский помещик Гурко. Он сумел добиться встречи с министром Тюно, который в году служил поручиком в армии Наполеона. Тюно рассказал, что сокровища были якобы сброшены в другое озеро, расположенное между Смоленском и Оршей или же между Оршей и Борисовым. Получив столь ценные сведения, Гурко немедленно отправился в указанную местность. Вместе со своим богатым родственником Вонлярским, согласившимся финансировать дерзкое мероприятие, он обследовал все до единого озера, которые были разбросаны вдоль дороги от Смоленска до Орши и дальше до Борисова. Но, несмотря на безумные расходы и усилия, поиски оказались напрасными.

Некоторые исследователи называют еще одно место, куда отступающая французская армия могла сбросить сокровища. Это Бобровское озеро, расположенное поблизости от поселка Крупная в Белоруссии. В воде этого озера было обнаружено содержание золота, как утверждают геохимики, превышающее норму почти в пятьдесят раз. Вдохновившись этим фактом, искатели клада вновь испробовали все возможные способы, тщательно исследовав дно. И снова неудача, в Бобровском озере удалось найти только пуговицы от французского мундира, истлевшие оглобли да передок от конной фуры. Тайна награбленного Наполеоном сокровища опять осталась нераскрытой.

В Семлевском же озере специалистам посчастливилось обнаружить высокое содержание серебра в воде. Новая попытка прощупать водоем привела лишь к очередному разочарованию. Последняя экспедиция сделала окончательное заключение — в Семлевском озере сокровищ нет.

Но интерес к наполеоновскому кладу отнюдь не исчез. Недавно в Смоленском книжном издательстве вышла книга Анатолия Кузьмичева и Ивана Аверченкова под названием «Клад Наполеона». Авторы вновь подняли вопрос о судьбе сокровищ Московского Кремля, при этом они ссылались на один серьезный источник — «Историю Отечественной войны» М. Богдановича. В этой книге говорится, что Наполеон действительно останавливался в селе Семлево. Но никто точно не знал, был ли выполнен его приказ по поводу сокровищ, ведь императорские распоряжения в тот роковой год армия уже не воспринимала всерьез.

Еще один адъютант Наполеона, по имени Рапп, предполагал, что крест с колокольни собора Ивана Великого мог утонуть вместе с повозкой во время переправы через реку. Вот только через какую реку, адъютант так и не сказал. Это может быть Днепр, поскольку именно эта река протекает у Соловьевской переправы. К ней ведет Старая Смоленская дорога. В годы Великой Отечественной войны Соловьевская переправа подверглась массированному налету фашистских бомбардировщиков. Здесь погибла масса солдат, стало быть, на дно пошло большое количество боевого снаряжения. В е годы дно реки в этом месте было тщательно проверено. Использовали громоздкое японское оборудование, очищали дно, но каких-либо вещей, относящихся к году, найти не удалось. Возможно, повозка с ценным грузом затонула в реке Вопь или в Березине.

В Смоленском областном государственном архиве были обнаружены сохранившиеся донесения о найденных в этих местах неприятельских знаменах, о собранном оружии, и среди прочего есть и упоминание о розыске сундука, якобы сброшенного в Днепр французской армией. Быть может, это еще одно заветное сокровище Наполеона. Местные жители семлевских окрестностей и других районов называют иные места захоронения драгоценных вещей, которые оставляла отступающая армия французов. Указывается, в частности, болото, расположенное неподалеку от Семлево. Здесь перед Первой мировой войной солдаты проводили раскопки, но не смогли довести работы до конца, поскольку вскоре были отозваны на фронт. Упоминается и заросшее озеро в Духовщинском районе.

Есть и другое озеро, о котором также ходят подобного рода слухи. Это озеро Глубокое, которое находится под Звенигородом. Озеро само по себе достаточно примечательное. Его название возникло неспроста, поскольку его глубина, по словам представителей местной биологической станции, в некоторых местах составляет более тридцати метров. Эта цифра для средней полосы России достаточно значительная, если не брать в расчет пещерные погружения. По старинному преданию, именно здесь, на самой большой глубине, подо льдом хранятся несметные богатства Наполеона, потерянные им во время отступления из разграбленной Москвы.

В общем, золото, собранное Бонапартом во время наступления по разным российским городам, не дает покоя кладоискателям вот уже почти две сотни лет. Уже перелопачены горы земли на всем пути отступления французской армии, но все безрезультатно. Недавно появилась даже версия, что наполеоновского клада как такового вовсе не существовало. Когда Наполеон покидал Москву, он раздал золото своим солдатам, но с тем условием, что после возвращения во Францию они вернут его обратно. В пользу этой версии говорит и находка, сделанная студентами БГУ на колхозном поле возле деревни Зембин Борисовского района. Когда студенты собирали картошку, они наткнулись на вырытые плугом останки французского солдата. В его полуистлевшем кошельке оказалось шесть русских старинных монет, которые были отчеканены в конце XVIII — начале XIX века.

Однако упорные слухи о спрятанных сокровищах Наполеона по-прежнему существуют. Есть даже слухи о том, что имеется некая карта с указанием точного места расположения этих ценностей. Может быть, клад Наполеона действительно существовал, но был давным-давно найден? Владелица имения Лукианово Н. Н. Мезенцева рассказывала Клетновой (проводившей исследования озера в Семлево), что еще в е годы XIX века к ним явились какие-то иностранные фокусники с учеными собачками и обезьянами. Полторы недели эти иностранцы жили в Лукианове, давали представления, а в свободное время прогуливались по окрестностям поместья. Но потом эти фокусники неожиданно исчезли, причем и собачки, и обезьянки были брошены на произвол судьбы. Местные жители пытались отыскать пропавших иностранцев, но найти удалось лишь огромную яму, вырытую в ближайшей сосновой роще, увы, пустую. Возможно, здесь хранился клад Наполеона?

Недавно появилась еще одна сенсационная версия: якобы французы целенаправленно подбросили русским информацию о Семлевском сокровище. Таким образом они надеялись отвлечь внимание от действительного месторасположения награбленных сокровищ.

Исследователь из Красноярска Орест Петрович Никитин, живший в годы Великой Отечественной войны в Смоленской области, считает: «Все поиски не имели успеха только по той причине, что никто не удосужился собрать нужную информацию от местных жителей чуть в стороне от деревни Семлево». Приблизительно в сорока километрах от Семлево, поблизости от села Вознесенье, на берегу реки Угры находятся захоронения, которые местные жители называют Курганниками. На этом кладбище хоронили французских гвардейцев, оставшихся после войны года в Вознесенье на постоянное жительство по тем или иным причинам.

Один такой француз остался в селе потому, что влюбился в красивую местную крестьянку, на которой вскоре женился. Незадолго до того, как Хмельницкий вступил в должность губернатора, француз умер и был похоронен на Курганниках. Жена поставила на могиле памятник в виде большого камня с надписью. Она пережила своего мужа на несколько лет и умерла уже после революции. Столетняя бабушка похоронила почти всех своих родственников и перед кончиной поведала интересную, прямо-таки интригующую историю. Наполеон на самом деле приказал спрятать награбленные ценности в Семлевском озере. Но только этот приказ был нужен в качестве дезинформации, чтобы отвлечь всеобщее внимание от настоящего места захоронения награбленных сокровищ.

В тайне же Наполеон поручил своим доверенным гвардейцам подыскать подходящее место, желательно подальше от Смоленской дороги. Такое место было найдено в окрестностях села Вознесенье, клад был надежно спрятан. Сами же гвардейцы должны были оставаться рядом с тайником, чтобы охранять его от непрошеных гостей и ждать дальнейших указаний от своего императора. Вдова поведала также о том, что ее муж был как раз одним из этих доверенных гвардейцев. Оставшись в Вознесенье, он все время ждал специальных вестей из Франции, часто ходил на берег реки Угры, на Курганники, подолгу оставался там, возможно, проверяя сохранность тайника. Как-то раз он привел свою жену на кладбище и попросил похоронить его в строго указанном месте, наказав вместо памятника положить на могилу камень с надписью.

Перед началом Второй мировой войны в эти места прибыл подозрительный немец по фамилии Мозер. Он выдавал себя за представителя знаменитой фирмы «Зингер», но, как позже выяснилось, в действительности был шпионом и сотрудником абвера. Этот Мозер собирал всякого рода информацию и среди прочего узнал о спрятанных французами где-то в окрестностях села Вознесенье сокровищах, награбленных наполеоновской армией в российских городах. В году Мозер оказался во главе отряда гестаповцев по окружению й армии генерала М. Г. Ефремова под Вязьмой в Шумихинском лесу, в районе станции Угра. Вскоре Мозер вместе с командой саперов появился в Вознесенье и занялся поисками клада. Как считает прямой свидетель событий тех лет, О. П. Никитин, немцу в конце концов удалось отыскать ценности Наполеона.

Никитин рассказывал: «Мозер посетил наш дом в городе Гжатске, ныне Гагарине, где мы в то время жили, и похвастался: ценности Наполеона найдены в нескольких метрах от камня — памятника наполеоновскому гвардейцу. Найденные немцами ценности Наполеона я видел лично и подтверждаю это. Ценности состояли из золотых монет различного достоинства в четырех кожаных мешках, нескольких (не более 20) различных золотых блюд, чаш, кубков, множества золотой и серебряной церковной утвари, среди которой выделялся большой золотой крест. Может быть, немцы показали только часть ценностей, а все другие скрыли от взора ненужных свидетелей. Так что тайны Семлевского озера с года больше не существует».

Рассказу Никитина можно верить, а можно и не верить, но в одном он, пожалуй, ошибается — тайна Семлевского озера и сокровищ Наполеона еще долгое время будет будоражить воображение кладоискателей. Великий полководец и авантюрист, сумевший ограбить десятки российских городов, к своему сожалению, так и не смог воспользоваться этими несметными богатствами, растраченными во время позорного бегства из России.

Фашистская Германия — грабитель мирового уровня

Вторая мировая война превзошла все прочие, известные истории человеческого общества, и по масштабам боевых действий, и по количеству жертв и разрушений. Но не только этим была печально знаменита Вторая мировая. Процесс перемещения культурных ценностей в эти годы приобрел небывалый размах. Помимо частных грабежей, конфискаций имущества, распродаж произведений искусства и исторических раритетов, принадлежавших жертвам холокоста, нацисты, пользуясь правом завоевателей на оккупированных территориях, подвергали систематическому ограблению музеи, национальные и частные культурные сокровищницы многих стран, в том числе и СССР.

Со времени падения Третьего рейха минуло уже более полувека, но и сегодня в Германии все еще остается около  произведений искусства, некогда похищенных у их законных владельцев. Многие произведения искусства некогда составляли частные собрания нацистских главарей, но после войны были конфискованы и оказались в ведении имущественных служб Федеральной республики. До сих пор некоторые из них украшают помещения госучреждений, а другие хранятся в запасниках немецких музеев. Удивительно, что об этом было впервые сообщено совсем недавно — на открытом коллоквиуме по вопросам о роли учреждений культуры в нацистские времена, проводившемся в Кёльне.

Меткое название коллоквиума, «Музеи в двойственном свете», вполне себя оправдало, поскольку выступивший на этом собрании представитель Высшей финансовой дирекции Берлина Гаральд Кениг вполне конкретно обозначил проблему сомнительного происхождения некоторых предметов культуры, которые ныне отданы во владение более чем немецким музеям. Всего оказалось ценных картин и графических произведений, судьба которых заставляет сомневаться в законности их приобретения фашистской Германией.

Хотя документы, оформленные на большую часть этих культурных ценностей, свидетельствуют о том, что они были приобретены на немецком и международном рынке искусства, однако многие эти сделки могли быть совершены под принуждением. Именно так изымалось имущество, например, у еврейских собственников, а позже под принуждением составлялись вполне законные документы. Чтобы выявить все подобные нюансы, относящиеся к самому темному периоду в истории немецкого музейного дела, к коллоквиуму было привлечено более двухсот экспертов.

На коллоквиуме приводились свидетельства известных специалистов-искусствоведов, работавших во времена фашистской диктатуры. Они не только помогали, но и порой сами активно участвовали в ограблении музеев и художественных коллекций оккупированных стран вместе с представителями соответствующих органов нацистов. Некоторым из этих специалистов удалось сохранить репутацию, по крайней мере как людей, прекрасно осведомленных в своей области, и после поражения Германии. Выяснилось, что часть награбленного перепродавалась. Таким образом нацисты пополняли свою военную кассу.

Одним из наиболее важных перевалочных пунктов была Швейцария. Перепродавались большей частью произведения абстрактного искусства, объявленного при Гитлере вырожденческим.

Молодой искусствовед из Цюриха заявил, что только в этом городе было найдено около ценных картин, награбленных нацистами. Конечно же, они были обнаружены у покупателей, и среди прочего здесь находились работы импрессионистов из лучших французских собраний.

Существовали также иные обстоятельства, в силу которых произведения искусства и предметы культуры переходили из частных коллекций в музеи. Некоторые владельцы были вынуждены дарить эти предметы музеям, чтобы обезопасить себя от преследований фашистов. По мнению одного из специалистов, они предпочитали делать это, прежде чем быть ограбленными нацистскими оккупантами. Именно таким образом знаменитый Роттердамский музей Бойманс ван Бойнинген получил в году 40 таких даров (это действительно рекордное число для немецких музеев) от владельцев частных коллекций.

Среди прочего на коллоквиуме приводились данные о том, сколько предметов искусства было возвращено истинным владельцам. Так, ФРГ в году вернула около одного миллиона предметов искусства, но в музейных запасниках страны и по сей день хранятся художественные сокровища, собранные во время войны со всей Европы. Эти сокровища, кстати, еще до войны оценивались примерно в миллион рейхсмарок — совсем не малая сумма. Бесспорно, что подобные факты заставляют задуматься и призывают к подробнейшему выяснению обстоятельств, каким образом то или иное произведение искусства оказалось в музейных запасниках Германии. Специалистам предстоит серьезная работа. Им необходимо досконально проследить судьбу каждого произведения, сменившего владельца в период с по год.

Что касается судьбы произведений искусства и шедевров культуры, вывезенных нацистами с территории СССР, то в отличие от участников коллоквиума на дипломатическом уровне немецкая сторона предпочитает ставить вопрос иначе. Главным образом активно обсуждается судьба культурных немецких ценностей, оставшихся после войны в СССР. «Плененное искусство» — таким хлестким словосочетанием именуют немцы те предметы своей национальной культуры, которые действительно оказались на территории нашей страны после войны. Однако судьба наших культурных ценностей, исчезнувших в военное лихолетье с оккупированной немцами территории, по-прежнему остается невыясненной вопреки расхожему мнению, будто то, что у них (немцев) было нашего, давно отдано.

Помимо того что бесценные сокровища были присвоены фашистской Германией, в ходе боевых действий в Европе большая часть из них была навеки утрачена для мировой и национальных культур в результате бомбежек. Доподлинно известно, что только к 14 ноября года, еще до нападения на СССР, в Германии уже было сосредоточено достаточное количество культурных ценностей, вывезенных из оккупированных стран. Стоимость их составляла тогда не менее полмиллиарда рейхсмарок, а общая стоимость захваченных гитлеровцами ценностей достигала нескольких миллиардов рейхсмарок. Одна только Янтарная комната из Екатерининского дворца города Пушкина оценивалась экспертами в то время в один миллион рейхсмарок (пятьдесят миллионов долларов).

Вся верхушка фашистской Германии была явно озабочена составлением своих собственных коллекций. Уже после окончания войны отдельные предметы искусства находились в частных коллекциях нацистов. Так, в тайнике маршала Геринга, устроенного в тщательно замурованных подвалах замка Фельденштайн недалеко от Нюрнберга, были обнаружены серебряная ванна, свыше тридцати крупных золотых подсвечников, полотна знаменитых художников и… ящики старинного коньяка. Глава секретной службы Кальтенбруннер устроил свой тайник в саду виллы Керри. Гельмут фон Гиммель, ближайший помощник Бормана, спрятал свои трофеи в подвалах архиепископского дворца в Зальцбурге. Золотой запас фашистской Германии находили в самых различных местах, в основном в Восточной Пруссии.

Герман Геринг

Великолепное сокровище было обнаружено в году в соляной шахте Альт-Аусзее. Здесь были укрыты и золото, и валюта, и полотна известных мастеров — все вместе оценивалось специалистами в сто миллиардов немецких марок. В районе Айзенаха, в соляных копях, американ? ской поисковой группой были найдены шедевры мирового искусства — великолепные полотна работы великих мастеров: Рембрандта, Рафаэля, Дюрера. Здесь же находились рукописи Гёте, золотые слитки и золотые монеты разных стран. Общий вес сокровищ составлял несколько тысяч тонн.

Но, к сожалению, не все ценности были спасены. Часть из них либо погибла, либо пропала совершенно бесследно. Среди утраченных ценностей оказалась знаменитая серебряная библиотека герцога Альбрехта, а также скульптуры, картины известных мастеров, ценные образцы оружия, художественные изделия из драгоценных металлов и камней и прочее — все то, что вывозилось нацистами из оккупированных стран и хранилось в немецких музеях, замках и частных коллекциях.

Эрнст Кальтенбруннер

Во время войны основная часть произведений искусства, находившаяся в руках нацистов, была вывезена на территорию Восточной Пруссии. Этому способствовал целый ряд обстоятельств. Дело в том, что начиная с года территория Центральной Германии стала подвергаться систематической бомбежке. В – годах массированные налеты англо-американской авиации достигли наивысшей интенсивности. Нацисты были вынуждены принять меры по спасению культурных ценностей, и эвакуировали их в более безопасные районы, на восток страны.

Затем наступил год, когда советские войска перешли в наступление. Гитлеровцы предприняли целый комплекс мероприятий по захоронению художественных и исторических ценностей на территории Германии, в частности в Восточной Пруссии. Эти ценности нацисты планировали использовать в дальнейшем для возрождения своей партии и, помимо этого, в качестве надежного источника существования в послевоенные годы. Среди эвакуированных трофеев оказалась и Янтарная комната, которая, судя по многочисленным свидетельствам и документам, должна была оказаться на территории Восточной Пруссии, точнее — в Кёнигсберге.

Тайна Янтарной комнаты

Янтарная комната была демонтирована гитлеровскими захватчиками в городе Пушкине в году, затем тщательно упакованные детали демонтажа были перемещены в Германию, но к – годам ящики с бесценным грузом уже оказались в Кёнигсберге. О том, что Янтарная комната находилась именно в этом городе, свидетельствуют как документы, так и живые люди, среди которых и непосредственные участники захоронения (военнопленные и угнанные на работы в Германию), и случайные свидетели захоронения. Есть и такие граждане, которые видели ценности уже после взятия города советскими войсками, а некоторые просто слышали от других о месте захоронения. Одним словом, все свидетели указывали на город Кёнигсберг как на место захоронения Янтарной комнаты.

Причем не только Янтарная комната была эвакуирована в этот город. По многочисленным свидетельствам, сюда перевозилась подавляющая часть культурных ценностей, вывезенных с территории Прибалтики, Украины, Белоруссии, ряда областей Российской Федерации, бывшего Генерал-губернаторства (Польша), а также тех, что находились в немецких государственных учреждениях, частных коллекциях, культовых сооружениях и пр. Все они были рассредоточены как в городе, так и в его окрестностях.

Однако не исключается и возможность вторичной эвакуации некоторых ценностей из Кёнигсберга в глубь Германии, где они были укрыты в заранее подготовленных местах. Зарубежные же исследователи, среди которых Георг Штайн и Пауль Энке, придерживаются «морской версии» и полагают, что многие произведения искусства были утеряны во время транспортировки морем в конце — начале года или же погибли во время укрытия в глубоких шахтах и соляных копях.

Только по поводу нынешнего нахождения Янтарной комнаты существует свыше двухсот пятидесяти версий, каждая из которых в свое время была тщательно проработана, и ни одна из них не принесла желаемого результата — легендарная комната словно испарилась, канула в Лету. На территории самой западной части Российской земли, в Калининграде (бывший Кёнигсберг), в Балтийске, Черняховске и Правдинске, а также в мелких деревеньках и бывших хуторах исследователи пытались отыскать знаменитую комнату — и все тщетно. Сколько было организовано поисковых экспедиций, каждая из которых дюйм за дюймом перекапывала предполагаемые места захоронения! Но все до единой поисковые работы заканчивались очередным разочарованием и досадой. Янтарная комната превратилась в одну из самых интригующих тайн XX века.

Поиски этой комнаты начались в году. Работник исторического музея, доктор исторических наук Александр Яковлевич Брюсов был откомандирован в Кёнигсберг для поиска награбленных немцами сокровищ. К этому моменту город был разрушен в ходе боевых действий до основания, однако советскому ученому удалось провести ряд успешных работ. Так, под развалинами одного немецкого замка были обнаружены некоторые музейные предметы и некий документ, свидетельствующий о существовании тайника — бункера, где нацисты спрятали некоторые произведения искусства. В дальнейшем этот загадочный бункер приобрел главенствующее положение среди прочих версий о возможном месте нахождении Янтарной комнаты.

Профессору Брюсову удалось отыскать бункер. В начале он вышел на доктора Альфреда Роде, директора художественных собраний Кёнигсберга, который, безусловно, знал о его существовании. Брюсов подробнейшим образом описал в своем дневнике первое посещение бункера: «Бункер помещался на Штайндамме с левой стороны улицы, если идти от замка, на углу пересечения Штайндамма и Розенштрассе или, может быть, во втором доме от угла. В бункер вела длинная лестница, вход на которую находился с правой стороны дома. Внизу, спустившись на 4 или 5 этажей (точно не помню), мы оказались в прекрасно оборудованном бомбоубежище. Тут были спальни, комнаты для детей и ряд комнат, служивших, по-видимому, для хранения вещей, как можно было заключить по разбросанным на полу картинам, скульптурам и пр. Но, вероятно, тут уже побывали люди и вынесли отсюда все ценное. Осталось только то, что не стоило и собирать, поскольку оно не представляло никакого интереса. Выбрав две-три лучшие вещи, мы вышли из бункера». Итак, бункер, где советские исследователи надеялись отыскать спрятанные гитлеровцами сокровища, оказался пуст.

Но исследователи по-прежнему придерживались того мнения, что некоторые культурные ценности, в том числе и Янтарная комната, не могли быть эвакуированы из Кёнигсберга, поскольку советские войска вели стремительное наступление и город находился под постоянным артиллерийским огнем. Скорее всего, они были спрятаны в надежном убежище, еще не обнаруженном специалистами.

25 апреля года в Кёнигсбергском замке-музее при осмотре помещений советскими представителями были обнаружены великолепные находки:

«20 кресел из Царскосельских дворцов, имеющих на внутренней стороне русские наклейки со штампом… и инвентаризационным номером. Рядом с ярлыками… наклеены инвентаризационные номера Кёнигсбергского замка…

В этой же комнате обнаружено 12 рам картинной галереи Киевского музея… одна из рам принадлежит полотну Айвазовского «У Константинополя».

Все помещение, в котором найдены вышеуказанные предметы… засыпано щебнем и битым кирпичом, что не дает возможности точно установить наличие имущества.

В одной из сравнительно сохранившихся комнат первого этажа в южной части замка обнаружена дарственная книга художественного отдела замка-музея, содержащая инвентарную опись различных предметов, принадлежащих к собраниям музея.

На странице под номером от 5 декабря года в дарственную книгу занесена Янтарная комната из Царского Села… насчитывающая предмета. Зеркала, консольные столики, стенные панели, а также 3 ящика с янтарем…

Кроме того, в книге имеется специальный вкладыш, отпечатанный на пишущей машинке и представляющий собой акт на прием Янтарной комнаты от Государственного управления по делам музеев… Подпись принявшего сделана чернилами и неразборчива.

Другие следы похищенной немцами Янтарной комнаты установить не удалось…».

Однако поиски Янтарной комнаты продолжались. Были обследованы все замки, где могла быть спрятана комната: замок Бельга, замок Нойхаузен, имение Коха, развалины Имперского банка. И повсюду советские исследователи наталкивались на смертельно опасные находки — боеприпасы, которые взрывались в самый неожиданный момент.

Уже ранее упомянутый доктор Роде указал на Королевский замок как на точное место, где находились ящики с демонтированной Янтарной комнатой. Но осмотр замка позволил сделать далеко не самый обнадеживающий вывод: судя по обгоревшим доскам и прочим деталям, Янтарная комната погибла во время пожара. Однако здесь были обнаружены многочисленные предметы из стекла и бронзы, цветного камня и фарфора, старинные монеты и ювелирные изделия, десятки картин, ковры мазурской работы, мундиры года и даже две небольшие скульптуры — подарок Муссолини Кёнигсбергскому замку. Среди прочего здесь были обнаружены и предметы, явно вывезенные из советских музеев: большая фарфоровая ваза с изображением сцены «Урок музыки» и фирменным знаком Российского Императорского фарфорового завода, вывезенная гитлеровцами из Киева; три живописных полотна из Днепропетровского художественного музея и разломанный шкафчик (или столик) XIX века с бронзовым литьем и перламутровой инкрустацией с инвентарным номером Гатчинского дворца-музея.

Последнее сообщение о Янтарной комнате, официально известное на сегодняшний день, было отправлено Альфредом Роде в году, когда Советская армия уже стояла у ворот восточно-прусской столицы. Это сообщение поступило в ведомство по вопросам культуры, Роде доложил следующее: «Я занимаюсь упаковкой Янтарной комнаты в ящики». Дальнейшая судьба двухсот панелей и фигур легендарного сокровища осталась неизвестна.

Эрих Кох, находившийся в положении гаулейтера Восточной Пруссии и имперского комиссара обороны фашистской Германии, принимал самое активное участие в сборе шедевров мировой культуры, хотя старался он исключительно для составления собственной коллекции. После нескольких лет молчания в году он наконец заговорил. Приговоренный польским судом к смертной казни и доживающий остаток дней в тюрьме, он едва приоткрыл тайну грабежа ценностей культуры. В частности, он заявил, что «Янтарная комната, которую ищут более двадцати лет, спрятана в Калиниграде» (Кёнигсберге). Он сам отдал приказ вывезти эту комнату из Пушкина в Кёнигсберг, она находилась в его личном распоряжении вплоть до года. Когда советская авиация начала проводить массированные налеты на город, он приказал все произведения искусства, в том числе и Янтарную комнату, упаковать в ящики и спрятать в подвалах Королевского замка. Когда советские войска обступили город, Кох приказал спрятать награбленные богатства с особой тщательностью.

По указанию Коха в самом городе и его окрестностях были созданы надежные и тщательно замаскированные тайники, куда и свозились громадные ценности, награбленные нацистами на оккупированных территориях. В одном из этих тайников была спрятана и Янтарная комната. Поиски продолжались, но не принесли никаких результатов. Фашисты умели не только варварски грабить, но и надежно прятать награбленное. Печально, что многие произведения искусства погибли во время бомбежек или сгорели в пожаре, теперь они потеряны для человечества навеки. Но возможно, что часть бесценных сокровищ была вывезена из Германии уже спустя десятки лет после войны, и теперь отдельные предметы искусства украшают частную коллекцию какого-нибудь бежавшего от суда в Южную Америку нациста. Более чем пятьсот военных преступников избежали наказания и скрылись за границей, причем большинство побегов устраивал один из героев Третьего рейха, Скорцени.

После своего бегства в Италию он сумел создать специальную организацию, которая снабжала нацистов и поддельными документами, и средствами для побега. Вот только откуда черпались эти средства и почему бывший рьяный нацист преспокойно доживал остаток дней под своим именем, наслаждаясь свободой и нисколько не опасаясь преследований закона?

Агенты спецслужб и Востока, и Запада пытались раскрыть тайну Янтарной комнаты в течение многих десятилетий. Этот вопрос и по сей день волнует воображение охотников за сокровищами и частных детективов. Но вплоть до сегодняшнего дня так ничего и не было выяснено. Уже безрезультатно обследовано возможных мест, где могла бы находиться Янтарная комната, начиная от Тюрингии и шахт Виттекинда под Фольприхаузеном и кончая соляными копями Бад Аусзее, не говоря уже о самом Кёнигсберге и его окрестностях. Любопытно, что нередко поиски сокровища сопровождались прямо-таки мистическими случаями. Янтарная комната превратилась в легенду XX века. До сих пор встречаются энтузиасты, которые надеются ее найти.

Африканские сокровища нацистов

Немало сокровищ было вывезено гитлеровцами и из Северной Африки. «Мы не должны упустить такой великолепный шанс», — говорил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер Гейдриху, считавшемуся в РСХА большим спецом по культуре. Тот ответил: «Да, там можно найти много интересного». Таким образом, сокровища, вывезенные из Северной Африки, стали еще одной легендой XX века.

После победы над войсками союзников эсэсовцы начали проводить заранее спланированную операцию по ограблению музеев, банков и частных коллекций. Не забыли они и библиотеки, а также пополняли запасы награбленного ценностями в захваченных населенных пунктах Северной Африки. Конечно, их интересовали в первую очередь золото, валюта, антиквариат и художественные ценности, которые имели высокую стоимость на международных аукционах. В каждом населенном пункте они в первую очередь грабили хранилища банков, ювелирные магазины, затем художественные галереи, музейные запасники и выставочные залы. Нацисты не щадили тех, кто пытался оказать сопротивление, судьба многих богатых владельцев частных коллекций была печальна. Караван грузовиков с награбленным добром увеличивался от одного населенного пункта к другому. Боевые действия не входили в планы эсэсовцев, зато грузовики с ценностями охранялись с особой тщательностью.

Адольф Гитлер

Глава команды грабителей, оберштурмбаннфюрер Шмидт, периодически отправлял донесения лично Гиммлеру. Тот давал указания к дальнейшим действиям. Количество ящиков с золотыми слитками, драгоценностями, валютой и произведениями искусства из музеев росло, часть награбленного нацисты успели переправить в Германию по морю и воздушным путем. Но вскоре корпус Роммеля начал терпеть поражения, немцы были вынуждены отступать, тогда Гитлер перебросил в Северную Африку по воздуху подкрепление, но это не спасло положения немецких войск. Весной года эсэсовцы Шмидта и немецкие войска были вытеснены армиями союзников к мысу Бон-Пенинсула. Сокровища, награбленные нацистами, оказались тоже в окружении. В мировой литературе их принято называть сокровищами Роммеля, однако этот генерал практически не имел к ним какого-либо отношения, он участвовал лишь в боевых действиях, расчищая дорогу эсэсовским грабителям. По мнению специалистов, африканские сокровища уместнее было бы приписать «черному ордену» СС.

Оказавшись в окружении, потеряв связь с Гиммлером, Шмидт решил действовать самостоятельно. Он приказал изготовить шесть больших герметичных контейнеров, куда и были спрятаны богатства. Затем с невероятными трудностями их удалось погрузить на корабли и переправить на Корсику, где размещался мощный немецкий гарнизон. Далее Шмидт планировал эвакуировать контейнеры с Корсики в Италию, а затем и в Германию. Непонятно, как Шмидту и его подчиненным, правда, не всем, удалось вырваться из кольца окружения, ведь войска союзников буквально зажали их со всех сторон. Но эсэсовцы все-таки ушли на груженых кораблях в море и успешно добрались до Корсики. Но, увы, здесь на них внезапно налетела американская авиация, весьма энергично бомбардируя корабли неприятеля и вообще все, что двигалось на море. Все немецкие суда вместе с бесценными сокровищами пошли ко дну.

Генрих Гиммлер

По официальной версии немцев, контейнеры с драгоценным грузом якобы затонули. Но уже в те годы существовала и другая версия, по которой Шмидт успел спрятать сокровища вблизи корсиканского побережья, которое, кстати, просто изобилует подводными пещерами, гротами и прочими тайными уголками, где можно удачно скрыть награбленные богатства. Сам Шмидт после трагедии у берегов Корсики вернулся в Германию, где, безусловно, отчитался о проделанной работе лично перед Гиммлером, и… был назначен в Польшу. Итак, о сокровищах как будто все забыли. Только через три года после окончания войны, в году, на греческом острове появился некий Петер Флейг. Оказалось, что он состоял на службе войск СС, но поскольку располагал документами о том, что не является военным преступником, то мог свободно перемещаться из страны в страну и действовать свободно, в соответствии со своими планами. Флейг заявил о том, что лично принимал участие в затоплении контейнеров. Надо заметить, к году африканские сокровища уже превратились в желанный куш для искателей кладов и прочих романтиков, слава о сокровищах Роммеля быстро разрасталась.

Французские власти, несомненно, заинтересовались сообщением Флейга и предоставили возможность проводить поисковые работы, пообещав в случае успеха наградить бывшего эсэсовца положенным по закону гонораром. Флейг указал на несколько мест, где следовало искать затонувшие сокровища, но после месяца поисковых работ не было найдено ни одного контейнера. Французы усомнились, располагал ли вообще Флейг точными данными или он не хотел выдавать всей информации. Тогда им заинтересовалась французская военная контрразведка, но загадочный немец внезапно исчез.

Существует версия, которой придерживаются некоторые независимые западные эксперты, о том, что имя этого загадочного немца, Петер Флейг, вымышленное. Согласно этой версии, появившийся на Корсике в году эсэсовец мог быть своего рода разведчиком, направленным «черным орденом» для проверки сохранности ценнейшего груза, спрятанного в тайнике. Вероятно, разведчик успешно осуществил возложенную на него миссию, а затем исчез из поля зрения французской контрразведки.

У берегов Корсики продолжались поиски затонувших контейнеров. Среди тех, кто занимался изучением вопроса о местонахождении африканских сокровищ, был известнейший в мире специалист по розыску затонувших кораблей — бельгиец Робер Стенюи. В ходе расследования он выяснил, что Шмидт на самом деле успел разделить сокровища на три части. Когда он находился в концлагере Дахау, куда американцы в послевоенный период переводили военных преступников и бывших эсэсовцев, то успел якобы сообщить об этом другому эсэсовцу и даже передал ему подробнейший план местонахождения тайников. Согласно плану, один из тайников действительно находился у берегов Корсики, другой был в Италии, неподалеку от селения Виареджо, а третий — в Австрии, в горах поблизости от Зальцбурга. Возможно, Шмидт на самом деле передал эту важную информацию коллеге по «черному ордену», ведь в тот период поляки активно требовали его выдачи, обвиняя нациста в массовых казнях мирного населения.

По другим версиям, Петер Флейг и был тем самым эсэсовцем, которому Шмидт передал информацию. Но вполне допустимо, что это имя было вымышленным, под ним же скрывался какой-нибудь известный нацист, например сам Шмидт. Как ни парадоксально, но существуют некоторые косвенные доказательства в пользу этой последней версии. Доподлинно известно, что пресловутый Флейг находился в сговоре с американским офицером Брейтенбахом. Флейг попросил у американского офицера чистые документы и быстрое освобождение, а взамен предложил планы тайников с сокровищами. Несомненно, что Брейтенбах имел самое прямое отношение к военной разведке или контрразведке, поэтому он немедленно воспользовался предоставленной ему немцем информацией.

Вооружившись планами, он вначале отправился в Австрию, чтобы удостовериться на месте, находится ли здесь тайник с сокровищами. После долгих и нелегких поисков американец сумел обнаружить указанный на плане немца тайник. Он находился высоко в горах под Зальцбургом, в одной из небольших чистеньких деревушек. Содержимое тайника изумило членов поисковой экспедиции: перед ними оказались ценнейшие живописные полотна. Капитан Брейтенбах немедленно сообщил военным властям о своей находке, тому имеются соответствующие документальные подтверждения, сохранившиеся в архивах Пентагона.

Американцы убедились в подлинности информации, предоставленной эсэсовцем, но решили также проверить и второй тайник, в Италии. В окрестности Виареджо была направлена небольшая экспедиция, но ее участникам пришлось немало потрудиться, прежде чем они смогли найти тайник, указанный нацистом на плане. Когда тайник был вскрыт, перед изумленными американцами предстали громадные упаковки денег из банковских резервов, те самые, которые команда Шмидта заполучила после серии ограблений в Северной Африке. Итак, было получено второе подтверждение истинности информации, и американцы должны были выполнить свою часть договора, а именно — выпустить на свободу Петера Флейга, снабдив его соответствующими документами. После этого Флейг исчез.

Современные исследователи до сих пор задаются вопросом, кто же вышел из Дахау — настоящий Флейг или все-таки бывший оберштурмбаннфюрер Шмидт? Весьма подозрительным кажется характерное совпадение: в то время, когда Флейг вышел на свободу, из лагеря исчез Шмидт. Но возможно, алчные американцы все-таки выдали его польским властям? Увы, мы этого никогда не узнаем. Сохранились документы, свидетельствующие о вскрытии второго тайника с валютой в Италии, но не осталось никакой зафиксированной на бумаге информации о дальнейшей судьбе Шмидта.

Если придерживаться версии о том, что под именем Флейга скрывался Шмидт, то, вполне вероятно, он, разумеется с согласия тайной эсэсовской организации, пожертвовал информацией о двух тайниках, дабы заполучить свободу и проверить безопасность третьего тайника. Дело в том, что первые два хранилища сокровищ могли оказаться не столь перспективными. Полотна известных мастеров с течением времени испортились бы и утратили свою первоначальную стоимость. Кроме того, они были слишком известны и числились во всех каталогах, поэтому вряд ли их удалось бы успешно сбыть с рук. Что касается валюты, то она могла оказаться либо изначально фальшивой, либо со временем совершенно обесцениться. Зато тайна третьего тайника так и осталась нераскрытой. А ведь именно в тех контейнерах, которые были запрятаны у берегов Корсики, находились несметные сокровища — слитки золота и драгоценные камни, не подверженные влиянию времени и девальвации.

Любопытно, что как раз вокруг этого последнего тайника развивались самые невероятные события. Так, в году адвокат Канчелиери и водолаз Анри Элле предприняли попытку отыскать сокровища эсэсовцев. Несмотря на многочисленные предупреждения об опасности затеянного предприятия, смельчаки все-таки вышли в море. Рассчет делался не только на собственное везение. По некоторым данным, они располагали какими-то картами. Однако на пути в море, недалеко от бухты, яхту протаранил лайнер. Никто не мог понять, каким образом этот лайнер оказался именно в этом месте, ведь буквально несколькими часами раньше он шел совершенно другим курсом. Поиски сокровища пришлось отложить, но спустя какое-то время погиб водолаз Элле, причем обстоятельства его смерти до сих пор не выяснены. Оставшись в полном одиночестве, адвокат Канчелиери решил прекратить поиски контейнеров и вернулся на родину в Италию. Однако вскоре стало известно, что там он погиб в результате автомобильной катастрофы. Обстоятельства трагедии также остались невыясненными.

Мистические совпадения и загадочная гибель тех, кто пытался отыскать сокровища Роммеля, напоминают историю с поиском Янтарной комнаты. Как и легендарная комната из Екатерининского дворца, африканские ценности так и не были найдены, вернее, не была обнаружена их третья часть, контейнер с золотом и камнями. Действительно, немцы умели не только вывозить из оккупированных стран несметные богатства, другими словами, грабить и составлять из украденного великолепные частные коллекции, но и умело их скрывать. Возможно, надежно спрятанные сокровища и по сей день сторожат агенты секретных спецслужб нацистов, но не исключается вероятность того, что свое право на несметные богатства предъявила мафия, устраняя любыми способами нежелательных конкурентов. Этим можно объяснить загадочные трагедии, связанные с попытками поиска тайников.

Глава 2
Пиратство

О пиратах, которых когда-то можно было встретить в любом уголке мира, написано немало приключенческих книг и снято огромное количество кинокартин. Ведь эти люди, несмотря на противозаконные деяния, ими совершаемые, стали настоящими легендарными личностями, и их имена были известны далеко за пределами стран, гражданами которых они являлись.

Слово «пират» происходит от греческого peirats — «грабитель, разбойник». В международном праве пиратством называют незаконный захват, ограбление или потопление торговых или гражданских судов, совершаемые в открытом море частновладельческими или государственными судами. Правда, как и сотни лет назад, так и сейчас, многие из нас практически ничего не знают о морских грабителях, не считая прочитанных приключенческих романов и просмотренных кинофильмов.

Наверное, многим знакомы строчки из этой романтической «Старой пиратской песни», но далеко не каждый знает, что образ корсара совершенно далек от романтики. Кинорежиссеры и писатели часто изображают пиратов этакими романтическими фигурами. Невольно вспоминается голливудский фильм, в котором Дуглас Фербенкс-старший в роли корсара запрыгивает с абордажной саблей в зубах на борт испанского галеона, или кинокартина, где знаменитый Эррол Флинн изящно раскланивается перед захваченной в плен дамой в кринолинах. И действительно, под впечатлением этих фильмов трудно поверить, что пираты — опасные преступники, совершающие не только ограбления, но и жестокие убийства.

Но на самом деле это правда. И корсары на протяжении всей истории цивилизации были такими же отбросами общества, как бандиты и грабители с большой дороги. Но между разбойниками с большой дороги и пиратами всегда существовала значительная разница. Если бандиты совершали ограбление или убийство, то обязательно навлекали на себя гнев городских властей и на них устраивались облавы, избежать которых было довольно трудно. А если на захваченном корабле пираты убивали весь экипаж и пассажиров, а судно топили или сжигали, то тем самым сводили на нет вероятность быть когда-нибудь пойманными.

Краткая летопись пиратства

Древнейшее письменное упоминание о пиратах — письмо, нацарапанное на глиняной табличке, — было обнаружено в архиве фараона Эхнатона, правившего Египтом в – годах до н. э. Автор этого письма сообщает фараону, что из года в год побережье Северной Африки опустошают морские разбойники из страны Луки (так египтяне называли побережье Ликии — страны, находящейся на юге современной Турции).

Из истории известно, что первые торговые пути возникли одновременно с образованием государств Древнего мира. Так, во многих исторических документах — таких, как знаменитый Кодекс Хаммурапи (е годы до н. э.), таблички библиотеки Ашшурбанипала (около года до н. э.) и других, — перечислен список перевозимых товаров того времени: мед и ладан, строительный лес и слоновая кость, зерно и рабы, золотые и серебряные украшения и многое другое. Все это, вполне естественно, привлекало к себе внимание древних пиратов.

Происхождение пиратства как опасного промысла относится к древним временам. Так, описание морского разбоя встречается еще в греческих мифах и скандинавских сагах, а также в фольклоре многих других народов. Сам великий Ахиллес был пиратом, точно так же как и Улисс (Одиссей). О том, как они высадились на Исмаре и разорили город, убивая мужчин, забирая в плен их жен и похищая добро, написал Гомер.

На протяжении I тысячелетия до н. э. самыми известными пиратами были финикийцы. Развитие морской торговли привело в Финикии к расцвету искусства мореплавания. Отважные финикийцы бороздили Эгейское море, плавали вдоль побережья Северной Африки и даже, по свидетельству Геродота, на судах египетского фараона XXVI династии Нехо пустились в плавание из Красного моря на юг и, двигаясь все время вдоль африканских берегов, через три года, миновав Гибралтар («столпы Мелькарта»), вернулись в Египет. О правдивости этого сообщения Геродота свидетельствует следующая деталь его повествования: «Они также говорили, и пусть в это верит, кто хочет, я этому не верю, что, плывя вдоль берегов Ливии, имели солнце с правой стороны». И действительно, в начале плавания солнце было у финикийцев с левого, западного, борта, пока они плыли с севера на юг; когда же они обогнули южную оконечность Африки и поплыли на север, то солнце должно было оказаться у них с правой, восточной, стороны. Помимо того что финикийцы примерно в году до н. э. обогнули Африку, они первыми нашли путь в страну олова — Британию.

Кроме продажи и обмена продуктов питания и вещей, а также мореплавания, финикийцы активно занимались работорговлей. Большая часть рабов, поступающих на рынки Родоса (остров в Эгейском море), были с захваченных и потопленных финикийцами кораблей.

Оссиан, бард кельтов, живший, согласно преданию, в III веке в Ирландии, воспевал бесчисленных героев, спускавшихся с бурых холмов и на утлых суденышках доплывавших к берегам древней Ирландии. «Пена, — писал он, — прыгала под их палубными судами, мачты с белыми парусами гнулись под напором ветра, подобные тем еловым лесам, которых высокие вершины убеляет суровая зима. Мы часто переплывали моря, чтобы нападать на иноземцев; ржа смывалась с мечей наших в крови, и цари земные оплакивали свои потери».

Древние греки тоже не оставались в стороне от пиратского промысла. Упоминания об этом можно найти еще у Пиндара и Аполлония Родосского, которые красочно описали в своих произведениях поход аргонавтов. Несомненно, плавание аргонавтов — это по своей сути самая настоящая разбойничья экспедиция, только воспетая как героический подвиг. Вспомним слова Одиссея, который, хвастаясь своими корсарскими победами, говорил: «Град мы разрушили, жителей всех истребили. Жен сохранивши и всяких сокровищ награбивши много, стали добычу делить мы, чтобы каждый мог взять свой участок…» Или разговор Нестора с Телемахом:

Известно, что афинские законы не только утверждали Общество пиратов, но и даже регламентировали его деятельность: помощь во время войны, охрана торговли и побережья и т. д.

Нападая на купеческие корабли, разбойники забирали все, что можно было быстро превратить в деньги. Самой лучшей добычей считались товары, предназначенные для торговли: зерно, вино, оливковое масло, уксус, мед, инжир, древесина, скот, мебель и оружие. Но и, конечно, предметом особых вожделений были драгоценности — золото и серебро в монетах или слитках, украшения, а также редкие пряности и сырье для изготовления пурпура — самой дорогой в то время краски.

Легкой наживой были и люди, захваченные пиратами в плен. Во время войн торговцы живым товаром скупали по дешевке военнопленных. А вот в мирное время, кроме как у пиратов, рабов было купить негде. И поэтому морские грабители совершенно открыто привозили свой товар на невольничьи рынки Делоса или Крита, получали деньги и вновь отправлялись в море.

Обычно пираты, охотясь за купеческими судами, выставляли часового на высокой скале или смотровой башне, который внимательно следил за обстановкой на море. Как только он замечал торговый корабль, то подавал знак своим сообщникам. Пираты в считанные минуты погружались в свои быстроходные лодки и, догнав корабль, сразу же брали его на абордаж.

От преследователей пираты скрывались так же стремительно, как и нападали. Ограбив корабль, они мгновенно исчезали на своих быстроходных суденышках за ближайшим утесом или прятались в укромной бухте, где на мелководье притапливали свои лодки и уходили одним им известными тропами. Был у них и еще один излюбленный прием: пираты высаживались на полуострове, поднимали лодку на плечи и переносили на противоположный берег. Иногда, завидев погоню, грабители специально брали курс на подводные рифы или мели, которые их лодки могли легко миновать, тогда как тяжелые военные галеры с глубокой осадкой, попав в ловушку, разбивались в щепки.

Охоту за людьми разбойники в основном вели на суше. Обыкновенно, ворвавшись в селение ночью, они наносили молниеносный удар и, захватив пленников, исчезали, прежде чем поспевала помощь. Кстати, свои нападения пираты никогда не совершали спонтанно. План каждого мероприятия ими тщательно разрабатывался. Например, переодевшись в купцов или в путешественников, разбойники выходили на разведку: в кабаках, на базарах и в гаванях они получали от местных жителей нужную информацию, после чего все тщательно анализировали.

Периодически возникали целые государства, занимавшиеся пиратством. Так, Поликрат (?– год до н. э.), правивший островом Самос, вел в широких размерах морской разбой и грабил острова и побережья. Греки и финикийцы платили ему дань, чтобы спасти свои суда и грузы от нападений и грабежа, а моряков — от смерти. Кстати, доход от пиратства был так велик, что Поликрат построил на острове Самос дворец, считавшийся одним из чудес света той эпохи.

Но, несмотря на то что в период правления Поликрата пиратство было частью политики и торговли, правитель Самоса отличался такой алчностью и жестокостью и занимался морским разбоем в столь крупных масштабах, что вошел в историю как самый прославленный пират античности. В году до н. э. персидский царь Оройтес, решив положить конец пиратству, обманом заманил Поликрата в Магнесию, где взял его в плен, а затем казнил. Однако после смерти правителя-пирата морской разбой в Эгейском море только усилился и просуществовал на протяжении многих веков.

В период расцвета Карфагенской державы, которая завоевала Финикию, чей мощный флот охранял торговые пути, пиратство держалось в рамках каботажного. Однако противостояние с Римом, приведшее к трем Пуническим войнам, привело Карфаген к полному военному разгрому, после чего на море наступило безвластие и начался новый этап пиратства — киликийский. Самый расцвет морского разбоя пришелся на период после окончания Третьей Пунической войны, когда Карфаген после 3-летней осады был захвачен римскими войсками, которые разрушили и сожгли город. Жители, уцелевшие после осады и пожара, были проданы в рабство. Карфаген был разрушен, финикийские мореплаватели лишились своего традиционного торгового партнера, и им ничего не оставалось делать, как пополнить ряды средиземноморских пиратов. Таким образом, в I–II веках до н. э. морские грабители контролировали все Средиземное море, от Геллеспонта (древнегреческое название Дарданелл) до Геркулесовых столпов (древнее название Гибралтарского пролива).

Они захватывали корабли, разоряли прибрежные города и даже разбойничали на дорогах. Вскоре из-за постоянных морских грабежей торговля стала занятием невыгодным, а цены на привозные товары значительно поднялись. Под давлением римлян сенат предпринял несколько походов против пиратов, но ни в одном из них не добился успеха.

Воспользовавшись междоусобицами, долго мешавшими Римской республике заниматься своими внешними делами, киликийские пираты в короткое время достигли такого могущества, что, по сведениям Плутарха, «учредили арсеналы, наполненные воинскими снарядами и машинами, разместили гарнизоны и маяки на всем азиатском берегу и собрали флот с лишком в тысячу галер». Также Плутарх писал, что «суда их, блистая царскою роскошью, имели позолоченные, пурпурные паруса и обитые серебром весла».

Замки корсаров тянулись вдоль берегов Ликии (древняя страна, занимавшая полуостров на юго-западе Малой Азии), Киликии (юг современной Центральной Турции) и Памфилии (территория современной Южной Турции), практически все Средиземное море было под их контролем. Греческие приморские города вынуждены были заключать с «новым царством» договоры, открывать свои гавани для починки кораблей и рынки для торговли.

Дошло до того, что корсары даже образовали особое государство, где место национальных взаимоотношений прочно заняли тайные связи, основанные на общности преступлений и гонений за них. Награбленное имущество на языке пиратов называлось военной добычей. Известно, что в случае поимки морских разбойников неминуемо ожидала казнь на кресте, и поэтому основным их правилом было во что бы то ни стало отомстить за своих казненных товарищей любому добропорядочному мореходу, попавшему в их руки. Особенно пираты воспылали ненавистью к римским гражданам, к которым чаще всего и применялось выработанное тогда и сохранившееся до наших дней выражение: «За борт!»

В году до н. э. Рим бросил все свои силы на борьбу с иллирийскими пиратами. Дело в том, что к году до н. э. властитель Скодри (Скутари), объединив под своим началом иллирийские племена (далматов, ардиеев, пеннонцев, мессапов, япигов и др.), организовал из них настоящее корсарское царство. Его пиратские эскадры терроризировали все прибрежные города и полностью дестабилизировали торговлю в Эгейском и Адриатическом морях. Против царя Аргона, стоявшего во главе пиратов, римляне выслали кораблей, которым удалось частично разгромить его флот и тем самым прекратить на время организованный морской разбой.

Юлий Цезарь

Но на смену иллирийским пиратам вскоре пришли киликийские. Со временем, чувствуя безнаказанность, они стали нападать даже на римские корабли, благо Римская республика в то время была охвачена гражданской войной (е годы до н. э.) между сторонниками Гая Мария и Суллы, и Риму было не до корсаров. Согласно некоторым источникам, в 81 году до н. э. пираты взяли в плен тогда еще молодого Юлия Цезаря, который был изгнан из Рима диктатором Суллой. Решив заняться ораторским искусством, Цезарь отправился с многочисленной свитой на Родос, где располагалась школа риторики. Недалеко от острова Формоза (Тайвань) их парусник был захвачен киликийскими пиратами.

Ограбив корабль и выбросив всех людей, кроме Цезаря, за борт, пираты сказали знатному господину, что согласны отпустить его за большой выкуп. Кстати, находясь в плену у жестоких корсаров, будущий римский диктатор сохранял полное спокойствие и занимался подготовкой своих речей, не обращая на пиратов никакого внимания. Последние же долго спорили о размере выкупа и наконец решили установить неслыханную по своей величине цену в 10 талантов (1 талант — 26,2 кг серебра). Услышав о размере выкупа, Цезарь возмутился. Причем возмутила его слишком низкая сумма выкупа, назначенная пиратами за его бесценную особу. Разгневанный Цезарь заявил пиратам, что он стоит никак не меньше 50 талантов. Корсары, хоть и удивились, но спорить, естественно, не стали и милостиво согласились с назначенной пленником суммой выкупа.

Обсудив с пиратами условия своего освобождения, Цезарь вскользь заметил, что обязательно рассчитается с ними, как только будет свободен — соберет корабли, поймает всех пиратов и повесит. Разумеется, такие угрозы не пришлись по вкусу самоуверенным пиратам, но обещанный выкуп в пять тысяч золотых монет был очень заманчив, и они пропустили слова пленника мимо ушей.

Однако Цезарь никогда не бросал слов на ветер и, обретя свободу через две недели, немедленно обратился к наместнику с просьбой предоставить ему четыре военные галеры и пятьсот солдат. Когда его просьба была выполнена, Цезарь взял курс на Формозу и вскоре догнал корабли корсаров.

Пираты не ожидали такой скорой мести и, деля в это время добычу, не были готовы оказать достойное сопротивление. Почти без боя Цезарь захватил в плен корсаров, освободил пленников, которые были у них на судах, и получил назад всю сумму выкупа. Затем он отправился на Пергам (древний город в Малой Азии) к претору Малой Азии, чтобы получить разрешение на смертную казнь пиратов.

В это время претор находился в отъезде, и, заключив пиратов в крепость, Цезарь отправился за ним. Но, как оказалось, претор был подкуплен корсарами и, разумеется, не дал разрешения на их казнь, пообещав заняться этим делом лично после возвращения. Однако Цезарь не собирался отступать: вернувшись в город, он сообщил всем, что получил полномочия на смертную казнь от самого Суллы, хотя этот рискованный шаг мог стоить Цезарю головы. Вскоре все пиратов были казнены, а тридцать главарей распяты на кресте.

Таким образом, Цезарь надолго очистил Средиземное море от пиратов, освободив тем самым местных купцов от необходимости выплачивать разбойникам дань.

Но в 73 году до н. э. римляне опять были вынуждены начать борьбу с корсарами, послав против них экспедицию под начальством претора Антония Критского. Однако вместо того, чтобы бороться с морскими разбойниками, Антоний перешел на их сторону и стал сообща с ними грабить Сицилию.

Так, однажды пираты захватили римский караван, везший в Рим хлеб из Сицилии и с берегов Северной Африки. Это вызвало в Риме ужасный голод, потому что в самой Италии год был неурожайным. Разумеется, голод стал причиной крайнего недовольства и последовавших за этим народных волнений, и в 67 году до н. э. по предложению народного трибуна Авла Габиния разгром пиратов был поручен Помпею Великому.

«Могущество пиратов распространилось почти на все Средиземноморье, так что море стало совершенно недоступным для мореходства и торговли. Именно это обстоятельство и побудило римлян, уже испытывавших недостачу продовольствия и опасавшихся жестокого голода, послать Помпея очистить море от пиратов», — писал греческий историк Плутарх в своих «Сравнительных жизнеописаниях».

Помпей Великий

И вот весной 67 года до н. э. Помпей с войском, состоявшим из тысяч пехотинцев и 5 тысяч всадников, на кораблях вышел в море, предварительно разделив его на 13 секторов и вверив каждый отдельному легату. Прежде всего он решил очистить от пиратов морские просторы около Сицилии и Африки, что ему удалось сделать за 40 дней. Затем с 60 лучшими кораблями он отправился к Киликии — главному гнезду пиратов, взял Антикраг, Краг, разорил становища и замки пиратов, захватил около кораблей, истребил около 10 тыс. корсаров и быстро закончил войну в районе Восточного бассейна. И уже с лета 67 года до н. э. торговля и жизнь вновь вошли в привычное русло.

В результате вместо трех лет, отведенных ему сенатом на уничтожение корсаров, Помпей справился со своей задачей всего за три месяца. Он блестящим образом показал, какими огромными силами обладает Римское государство, если опытная рука направляет их к четко поставленной цели. Известно огромное количество уничтоженных Помпеем кораблей, убитых и захваченных в плен врагов, завоеванных им замков и освобожденных от порабощения людей и городов. Меры, принятые Помпеем после одержанной победы, были, по-видимому, разумны и справедливы. Лучшей части побежденных им пиратов он даже дал возможность возвратиться к честной жизни, поселив их в новом городе в Киликии, который он в свою честь назвал Помпейополь (67 год до н. э.).

В Средние века пиратство стало еще стремительнее распространяться по всему миру. Так, в раннем Средневековье оно охватило всю северную часть Европы. Наиболее известными и жестокими считались скандинавские пираты — норманны (нурманны, викинги, варяги). Они обосновались на изрезанном глубокими фьордами побережье Скандинавского полуострова, которое было идеальным для пиратских баз.

На Руси скандинавских викингов стали называть варягами уже в более позднее время. Изначальное толкование слова «варяг» было много шире. Вот что писал по этому поводу великий русский историк С. М. Соловьев: «Сличив различные толкования ученых, можно вывести верное заключение, что под именем варягов разумелись дружины, составленные из людей, волею или неволею покинувших свое отечество и принужденных искать счастья на морях или в странах чуждых; это название, как видно, образовалось на западе, у племен германских; на востоке, у племен славянских, финских, греков и арабов таким же общим названием для подобных дружин было «русь» («рос»), означая, как видно, людей-мореплавателей, приходящих на кораблях морем, входящих по рекам внутрь стран, живущих по берегам морским. Прибавим сюда, что название «русь» было гораздо более распространено на юге, чем на севере, и что, по всем вероятностям, Русь на берегах Черного моря была известна прежде половины IX века, прежде прибытия Рюрика с братьями».

Карл Великий

Овладев всем побережьем Европы от Нордкапа до Гибралтарского пролива, норманны покорили славянские и финские племена, завоевали часть Франции, основали государства в Ирландии и на Гебридских островах, овладели Шетлендскими островами, отняли у сарацин Сицилию, у греков и лангобардских князей Южную Италию и постоянно угрожали Константинополю. Недаром в те времена была распространена молитва «От неистовства норманнов упаси нас, Господи!».

Борьбу с норманнами вел германский император Карл Великий, который даже создал систему постоянной защиты побережья своего государства. Норманны же, понимая, что им ни за что не справиться с хорошо обученными регулярными войсками империи, направили свои ладьи против Англии и начиная с года стали совершать на нее регулярные набеги.

Грозные воители на легких судах, вмещавших от 20 до 60 человек, стали появляться всюду, куда только давали возможность проникнуть судоходные реки, впадавшие в море. От древнего северного наименования воинов или бойцов — «каппар» — разбойничьи суда во всем мире до сих пор носят название «каперы». Себя же пираты стали называть викингами (витязями). Об их морских набегах слагались поэмы, поскольку они гнались не только за добычей, но и за славой, возвращаясь на родину героями.

Как только наблюдатели замечали со сторожевых вышек корабли викингов, которые можно было отличить от других по резным головам коней или драконов на носу, то немедленно объявляли тревогу, после чего население начинало поспешно прятать все самое ценное. В Северном и Балтийском морях, до самой Эстляндии, норманны наводили ужас на все прибрежное население. Казалось, что для этих морских разбойников нет ничего святого. Так, в  году они разорили Гамбург, в мае грабители овладели Руаном, в июне — Нантом, а в мае года они захватили Париж. В  году норманны покорили часть побережья Франции, которая с тех пор называется Нормандией.

Можно сказать, что по существу никакие внешние меры и контрмеры не могли искоренить пиратскую деятельность норманнов. Полностью прекратилась она в XV веке и была связана лишь с обострением внутренних проблем Скандинавии.

В XI веке на Балтике появились ругийские, поморские и другие славянские пираты. Усилившийся разбой на сухопутных и морских путях заставлял купцов северо-западной Европы объединяться для защиты своих общих интересов и безопасности торговли. В году в Любеке было подписано соглашение о союзе и обороне между Любеком и Гамбургом, положившее начало могущественной немецкой купеческой организации, названной Ганза.

Сразу же после образования Ганза бросила все свои силы на борьбу с морскими грабителями. И вскоре ей удалось уничтожить почти все пиратские шайки, в том числе и одну из самых могущественных пиратских организаций Балтики — витальеров, которые называли себя «друзьями Бога и врагами мира».

Кстати, свою лепту в развитие пиратства на Балтийском море внес и русский царь Иоанн Грозный, пригласивший к себе на службу датского корсара Карстена Роде, в обязанности которого входила охрана торговых судов Московского государства. Во времена правления Иоанна Грозного польские и шведские каперы, согласно летописи, «разбойным обычаем корабли разбивают и из многих земель дорогу нашим торговым людям затворяют». Получается, что русский царь по воле обстоятельств (на Руси тогда не было своего военного флота) был вынужден прибегнуть к помощи каперов для защиты от них же самих.

После того как в году Колумб открыл Америку, испанцы вытеснили арабов, которые до недавнего времени разбойничали не только в Северной Африке, но и в Испании, в их собственную страну. Но, как известно, Северная Африка не отличалась богатством: ее ресурсов едва хватало, чтобы обеспечить население самым необходимым. Обозленные арабы, решив отомстить всему христианскому миру, в течение нескольких недель заполонили Средиземное море своими скоростными судами.

Торговые корабли христиан стали подвергаться грабежам и уничтожению, а прибрежные города — постоянным набегам. Так, в году Папа Римский Юлий II отправил из Генуи в Рим два огромных военных корабля, груженных различными ценностями. После того как оба судна оказались вне зоны прямой видимости, рядом с одним из них появилось скоростное пиратское суденышко и в считаные минуты опустошило римский корабль. Своих пленников арабы заставили раздеться и, облачившись в их платья, поплыли на их же судне вдогонку за вторым римским кораблем. Нагнав римлян, переодетые пираты подали капитану сигнал остановиться. Ничего не подозревающий капитан остановил судно и позволил «команде компаньонов» пристать к борту корабля. Только когда на римлян обрушилась туча стрел, они поняли, что их обманули, но было уже поздно. Вскоре два римских судна, груженные сокровищами Ватикана, прибыли в Тунис.

Через некоторое время слух о дерзком преступлении распространился по всей Европе. Вскоре перестало быть тайной и имя однорукого капитана пиратов — Харуджи, больше известного по прозвищам Красная Борода и Барбаросса. Уговорив эмира Туниса взять его под свою защиту в обмен на долю награбленной добычи, Харуджи расплатился с ним очень «щедро»: задушил правителя и провозгласил эмиром себя.

После разгрома Красной Бороды Карлом V Испанским его дело продолжил младший брат — Хайр-эд-Дин. Барбаросса II, прекрасно понимая, что быть самому правителем слишком опасно, выбрал иной путь, нежели его старший брат. Прибыв в Константинополь, он обратился к турецкому султану с заявлением, что завоюет Тунис и преподнесет его ему в подарок. Разумеется, султан не мог отказаться от такого подарка и тут же снарядил для Хайр-эд-Дина огромную армию. Вскоре, как и было обещано, Барбаросса II завоевал для султана страну, недавно потерянную его старшим братом, а затем начал заниматься пиратством и стал одним из самых удачливых морских разбойников в мировой истории.

К середине х годов больше всего страдали от нашествия пиратов населенные пункты Адриатики. Предводителем набегов был Эудж-Али (в Европе его называли Оччали), обращенный в мусульманство христианин, который использовал в качестве базы оккупированный им остров Кипр. Позже Эудж-Али стал наместником в Алжире и основал там морское училище, где будущие пиратские капитаны обучались своему ремеслу. Современники называли это училище настоящим воровским университетом.

Весь христианский мир был в гневе! Папа призывал всех рыцарей Европы отправиться в великий Крестовый поход. 7 октября года два огромных флота встретились в одном из самых грандиозных морских сражений в истории человечества — в битве при Лепанто. В этой битве христиане одержали полную победу над мусульманами и тем самым, как когда-то Помпей, положили конец целой эпохе мирового пиратства.

Итак, вторая великая эпоха мирового пиратства закончилась, но, как ни странно, на пороге уже стояла третья — эпоха испанского морского владычества. Испанцам в то время принадлежали Куба, Пуэрто-Рико, Санта-Доминго и некоторые территории на материке. Свою огромную империю Испания стремилась сохранить любыми силами. В году испанцы стерли с лица земли французские поселения во Флориде. А в начале х годов они захватили в Вест-Индии два британских корабля. Всем мужчинам, которые были на этих судах, испанцы отрубили ступни, кисти рук, носы и уши, а затем, обмазав медом, привязали на берегу к деревьям, оставив их тела на съедение муравьям.

Не менее жестоко испанцы расправлялись и с местными племенами, населявшими острова Вест-Индии. Помимо местного населения, в Вест-Индии прочно обосновались переселенцы из Европы, в основном французы и англичане, укрывавшиеся здесь от религиозных преследований или правосудия. Многие беглые преступники-французы обосновались на Гаити, где существовали за счет того, что охотились на кабанов и продавали их мясо. В специальных коптильнях, которые назывались bucans, они сушили снятые с животных шкуры. Кстати, от названия коптилен и произошло прозвище этих людей — buccaneers (буканьеры), что в переводе с английского означает «пираты».

Когда испанцам стали мешать охотники, обосновавшиеся на их острове, они провели широкомасштабную карательную операцию, после чего, в году, буканьеры поселились на принадлежащем Франции небольшом островке Тортуге, в 9 км от северного побережья Гаити. Поскольку на этом островке кабанов не было, бывшие охотники, чтобы как-то себя прокормить, занялись морским разбоем. Переселенцы стали величать себя флибустьерами. Это название произошло от голландского слова vriipuiter, что означает «пират». Английская часть населения Тортуги уловила в его звучании слова free — «свободный», booter — «грабитель» («свободный грабитель»). Выходцы из Франции переделали его в flibustier, и в таком виде это слово дошло до наших дней.

Кстати, Тортуга (Черепаший остров) была идеальной пиратской крепостью: на ее южной стороне находилась удобная маленькая бухта, а с других сторон она была неприступна из-за отвесных скал. Основателем пиратского государства на Черепашьем острове был француз Ле Вассёр. В году буканьеры избрали его своим губернатором. В году Ле Вассёра убил один из его подручных. Стоит заметить, большинство пиратов были очень обрадованы смертью губернатора, потому что тот, несмотря на все свои достоинства, имел огромный недостаток: он ненавидел женщин и за все 12 лет правления не разрешил ни одному пирату привезти женщину на остров. Его ошибку сразу же исправил де Фонтане, который, став губернатором буканьеров, внес в их жизненный уклад новшество: он допустил на остров прекрасных дам, которых так не хватало в этом пиратском раю.

Одним из самых известных буканьеров был Пьер Легран, который построил небольшой корабль и, собрав под своим началом команду пиратов, стал грабить проплывавшие недалеко от Тортуги судна. Правда, разбоем Легран занимался недолго: совершив несколько успешных ограблений, он разбогател и уехал в Нормандию, где безбедно жил до конца своих дней.

Но на смену Леграну пришел Жан-Давид — один из самых жестоких пиратов Тортуги, больше известный под именем Лолонэ. Делая набеги на прибрежные испанские города — Гибралтар и Маракайбо, Лолонэ подвергал их жителей страшным пыткам и казнил целыми толпами.

После смерти короля Англии Карла I, который поддерживал с испанцами дружественные отношения, Оливер Кромвель отправил в Вест-Индию экспедицию, которая закончилась захватом Ямайки. Стоит заметить, что после казни Карла I британцы были рады помочь каждому, кто так или иначе способствовал разорению ненавистных им испанцев, и поэтому они полностью поддерживали буканьеров.

Генри Морган

После того как испанцы в  году снова провели крупную карательную операцию и разгромили пиратскую республику на Тортуге, морские грабители перебрались на Ямайку, в город Порт-Ройял. В том же году в соответствии с королевским указом, как это ни странно звучит, была установлена такса на получение официального свидетельства, дающего право грабить торговые корабли Испании. Капитан пиратского корабля обязан был платить в английскую королевскую казну двадцать фунтов, а также привозить награбленную добычу в Порт-Ройял и отдавать пятнадцатую часть в пользу короля. Только после выполнения этих требований пират считался не пиратом, а капером.

Генри Морган на Ямайке

Известно, что англичане оказывали покровительство Генри Моргану — человеку, чье имя неразрывно связано с историей пиратства. В году пираты под его началом прошли весь Панамский перешеек, захватили и разграбили город Панаму. Со временем Морган стал в Англии национальным героем, подружился с королем и получил от него задание избавить Ямайку от буканьеров. Бывший морской разбойник успешно справился с заданием.

Итак, в испанских колониях пиратский бизнес перестал приносить доходы, и корсары двинулись через Атлантику в Индийский океан. После того как Ост-Индская компания проложила в Индию торговые пути, моря вокруг Африки стали заполняться торговыми судами, многие из которых становились добычей пиратов. Это было безумное время, когда в одном месте вдруг оказалось множество жутких, неуправляемых бандитов.

Одним из самых известных разбойников был англичанин Генри Эвори, занимавшийся грабежами в водах Индийского океана. Не менее знаменитым являлся и пират Эдвард Тич, которого современники звали Блэкбёрд (Черная Борода).

Он имел репутацию злобного и бездушного человека, способного на зверские убийства ради собственной выгоды. Правда, некоторые источники указывают на то, что Черная Борода был наименее жестоким из всех морских грабителей того времени, тогда как Уильям Флай, грабивший корабли и прибрежные населенные пункты у берегов Гвинеи в х годах, напротив, сопровождал свои деяния изощренными зверствами.

После смерти Флая корсары затаились почти на столетие, и лишь по окончании наполеоновских войн пиратство вновь на короткий срок расцвело. Но к тому времени большинство цивилизованных стран объединились в борьбе против пиратства и подписали Парижскую декларацию года, поставив тем самым корсаров вне закона.

Но даже после того, как против них объединился весь мир, пираты не успокоились. Об этом как нельзя лучше свидетельствуют выдержки из газет за май—июль года.

«15 мая судно «Элиза Лок» из Дублина (Ирландия) преследовалось близ острова Мадейра в течение двух суток какой-то подозрительной шхуной неизвестной национальной принадлежности».

«19 мая португальский пакетбот, шедший с Азорских островов, на пятый день по проходе острова Тенерифа был взят на абордаж пиратским бригом с многочисленной командой. Пираты взяли с пакетбота якорную цепь, бухту кабеля, продукты питания и запасные паруса».

«20 июня корабль «Фулл» был атакован бригом под красным и белым флагами; палуба пиратского судна была полна людьми, преимущественно неграми; море сильно штормило, груз, осмотренный пиратами, был для них мало соблазнителен, поэтому бриг отстал».

«25 июня корабль «Вильям Мильс» был абордирован пиратской шхуной водоизмещением приблизительно около  тонн под бразильским и португальским флагами с 50–60 человеками экипажа. С «Вильяма Мильса» было взято только две бочки с провизией».

«4 июля американский бриг «Цейлон» был абордирован пиратской шхуной под португальским флагом. У американцев взято несколько бочек с пресной водой, вином и провизией, а также различные корабельные запасы: парусина, тросы и т. д.».

«5 июля корабль «Катерина-Елизавета» был взят на абордаж шхуной под испанским флагом, имевшей экипаж примерно 50–60 человек. С корабля была взята провизия: солонина в бочках. После чего шхуна расцепилась с захваченным судном и ушла».

«29 июля у Ки-Вест американская шхуна была абордирована неизвестной шхуной без флага. У американцев взято разных вещей на общую сумму около долларов».

Приведенные выше выдержки из газет говорят только об ограблениях, и невольно создается впечатление, что пираты были вполне добродушными грабителями: брали самое необходимое и исчезали. Но не стоит забывать, что в те времена, когда еще не было радиосвязи, до репортеров доходили только сведения от людей, оставшихся в живых после пиратских набегов. Вполне возможно, что на них и нападало то меньшинство «добрых» пиратов, которые брали с судов лишь самое ценное, а пассажиров и экипаж оставляли в живых. Но, как известно, были и другие корсары — кровожадные и безжалостные. Напав на корабль, они никогда не оставляли свидетелей своего преступления, убивая всех находящихся на судне без исключения. Само же судно пираты затапливали. А в газетах появлялись небольшие заметки, что такой-то корабль вместе с экипажем и пассажирами пропал без вести в водах какого?нибудь моря или океана.

Случаи нападения пиратов на торговые и частные суда были известны и в ХХ веке. Да и в настоящее время, хотя в это трудно поверить, словосочетание «морской грабитель» встречается не только на страницах приключенческих романов и в кинофильмах. Профессия корсара в XXI веке снова вошла в моду. И об окончательной победе над пиратством, как оказалось, говорить еще рано, потому что в наши дни несколько сотен морских грабителей прочно оккупировали водное пространство от Карибского моря до Индонезийского архипелага. Подобно своим воинственным предкам, современные пираты грабят суда, берут заложников, требуя за них выкуп, и выбрасывают за борт всех, кто пытается оказать им сопротивление.

Беглый француз

Судьба Пьера Леграна, буканьера с Тортуги, необычна уже тем, что морским разбоем он занимался очень короткое время. По происхождению француз, Легран скрывался на Гаити от правосудия своей страны. Когда испанцы вытеснили буканьеров на Тортугу, беглый француз, собрав под своим началом шайку таких же головорезов, как и он, построил небольшое быстроходное судно и стал заниматься пиратством.

Совершив несколько мелких ограблений у берегов Тортуги, пираты отправились в открытое море в поисках более крупной добычи. В течение нескольких недель корабль корсаров, бороздя водное пространство, не встретил ни одного судна. У пиратов стало подходить к концу продовольствие, и большинство членов команды все больше склонялись к мысли вернуться обратно на остров. Но, когда Пьер Легран отдал команду возвращаться назад, один из матросов увидел на горизонте большое судно, которое сопровождал конвойный корабль.

Обсудив все за и против, отчаянные пираты решили попытать счастья. По разработанному Леграном плану корабль корсаров под прикрытием темноты подплыл к конвойному судну и напал на него. Даже не подозревая того, что на военный корабль осмелится кто-то напасть, караульные в момент атаки мирно спали. Застигнутые пиратами врасплох, они не смогли оказать достойного сопротивления и были обезврежены в течение нескольких минут. Захватив конвойный корабль, корсары подали с него торговому судну сигнал остановиться. Затем, подплыв к нему вплотную, высадились на судно и, убив преграждающих им путь матросов, ворвались в капитанскую рубку, где застали офицера, играющего в карты с тремя испанскими грандами. Капитана и испанцев пираты убили на месте, двадцать членов команды выбросили за борт, а остальных взяли в плен.

Расправившись с командой и ограбив торговое судно, пираты вновь вернулись на Тортугу, где сразу же приступили к дележу добычи. Оказалось, что сокровищ, вывезенных корсарами с торгового судна, вполне достаточно для того, чтобы обеспечить им всем безбедное существование до конца жизни. Легран, щедро одарив свою команду золотом и другими ценностями, распустил пиратов, объявив, что отныне намерен вести честную жизнь. Вскоре Пьер Легран уехал в Нормандию, где прожил до конца своих дней.

Пират всех времен и народов

Среди пользовавшихся дурной славой буканьеров было немало знаменитостей. Однако самым известным пиратом всех времен и народов по праву считается Генри Морган, чью жизнь и подвиги можно назвать настоящей кульминацией века буканьеров Вест-Индии и одновременно его закатом.

Знаменитому флибустьеру Моргану — родоначальнику одной из самых известных в банковском мире Америки фамилий — посвящены монографии и специальные главы во всех исторических исследованиях Карибского пиратства, а писатель Рафаэль Сабатини при создании образа капитана Блада во многом опирался на историю знаменитого пирата.

Генри Морган родился в году в графстве Монмутшир в Валлийской Англии в семье почтенного землевладельца. Генри не унаследовал никакого пристрастия к делу своего отца, а потому, едва достигнув юношеского возраста, твердо решил покинуть родной дом и пуститься в дальние странствия. Он нанялся юнгой на корабль, идущий на Барбадос (остров, который был захвачен англичанами в году), а в году отправился на Тортугу, где прожил пять лет, будучи рядовым разбойником в шайке отчаянного головореза Мингуса.

Известно, что первым открытым нападением европейской державы на испанские владения в Вест-Индии был захват Англией Ямайки в году. Англичане оставили на острове вооруженный отряд, о котором один из летописцев того времени написал так: «Бахвалы, старые рубаки, просто мошенники, грабители, жулики и тому подобный сброд».

Именно среди такого сброда и началось стремительное восхождение пирата Генри Моргана, который, прибыв на остров в году, прошел путь от простого солдата до некоронованного короля флибустьеров Ямайки. Подобно Тортуге, Ямайка числилась английской колонией с губернатором, назначаемым королем, но на самом деле этот остров был крупной пиратской базой для разбойников всех национальностей. На Ямайке они ремонтировали свои суда, пополняли запасы продовольствия и вооружения, набирали команды и отсюда выходили на пиратский промысел, нередко объединяясь в крупные эскадры.

Конечно же, опасных приключений на долю Генри Моргана выпало множество, но всю жизнь ему сопутствовало просто фантастическое везение.

Первая пиратская слава пришла к Генри после того, как он организовал ряд дерзких набегов на Вилья-Эрмосу, столицу мексиканской провинции Табаско, и Гран-Гранаду, центр месторождений серебра в Никарагуа. Город Гран-Гранада располагался в глубине страны, примерно в  км от моря, на берегу Никарагуанского озера, среди густых девственных лесов. Небольшой отряд пиратов под предводительством Моргана предпринял продолжительное и рискованное путешествие на неустойчивых каноэ по реке и джунглям сквозь тучи ядовитых насекомых под постоянной угрозой нападения опасных хищников. Дерзкое ограбление богатого города и колоссальная добыча, доставленная пиратским отрядом на Ямайку, превратили Генри Моргана в настоящего героя флибустьеров.

Вернувшегося на Ямайку удачливого молодого капитана ждал весьма приятный сюрприз: оказалось, что король направил на остров его дядю, Эдварда Моргана, и назначил его верховным главнокомандующим английских войск в Вест-Индии. Разумеется, высокое положение дядюшки обеспечивало племяннику прекрасную карьеру. По возвращении Морган был назначен заместителем Эдварда Мансфельта, прославленного флибустьера, которому было пожаловано звание адмирала. Однако их отношения не сложились, и в году Морган ненадолго отошел от дел, осел на Ямайке и даже женился. Приблизительно в это же время Генри Морган завоевал симпатию в среде пиратов своей невиданной щедростью. А после внезапной и таинственной смерти Мансфельта (согласно некоторым источникам, он был отравлен не без участия Моргана), Генри был назначен адмиралом и снова стал выходить в море.

В году пираты под предводительством Моргана напали на города Пуэрто-дель-Принсипе и Пуэрто-Бельо. При штурме Пуэрто-дель-Принсипе флибустьеры столкнулись с достойным сопротивлением: в битву с ними вступило испанское войско. Но, разгромив испанцев и ворвавшись в город, пираты Моргана, к своему огорчению, обнаружили, что жители города бедны, а его казна давно пуста. И разозленные флибустьеры вскоре отправились в Пуэрто-Бельо. При штурме этого города Морган заставил монахов и монахинь из окрестного монастыря под обстрелом нести лестницы к осажденным стенам. Уже через несколько часов Пуэрто-Бельо сдался. И если в Пуэрто-дель-Принсипе пиратам не удалось найти достойной добычи, то Пуэрто-Бельо, где несколько раз в год проводились «Золотые ярмарки», вознаградил их сторицей. Двести пятьдесят тысяч золотых пиастров, сокровища церквей и монастырей, ювелирные изделия, драгоценные камни, дорогие ткани и триста рабов — такова была пиратская добыча.

Своей следующей мишенью Морган выбрал город Маракайбо. Но при приближении пиратов и Маракайбо, и Гибралтар будто вымерли. Больше месяца флибустьеры пытались разыскать в пампе хотя бы одного местного жителя, чтобы пытками выбить признание о спрятанных кладах. Но окрестности были пустынны, и пиратам ничего не оставалось делать, как отправиться восвояси практически ни с чем: вся добыча, награбленная пиратами, составляла не более 50 английских футов и несколько десятков пленных.

На обратном пути Морган обнаружил, что три мощных испанских военных корабля — «Магдалина», «Маркиза» и «Луис», ведомые капитаном доном Алонсо дель Кампо, — заперли его в озере, блокировав узкий пролив, ведущий к морю. Испанцы предложили им вернуть награбленное и отпустить пленных в обмен на право беспрепятственно уйти. Но пираты решили принять бой.

Дождавшись темноты, флибустьеры отправили к испан? ским позициям корабль, напичканный взрывчаткой и управляемый несколькими смельчаками. Испанцы же, как и было задумано Морганом, приняли судно за головной корабль пиратов и подпустили вплотную к «Магдалине». Тогда отчаянные флибустьеры, прицепив к «Магдалине» свое судно, подожгли его и, спрыгнув в лодку, отплыли на безопасное расстояние. После того как оба корабля охватило пламя, пираты, воспользовавшись паникой, взяли на абордаж второе вражеское судно, третье же перепуганные испанцы сами потопили у берега.

Оставшиеся в живых испанцы заперлись в форте, из которого отлично простреливался выход в море. Целый день пираты усиленно делали вид, что собираются высадиться на берегу напротив вражеских укреплений; сами же на лодках незаметно возвращались на свои корабли. Испанцы ждали нападения с суши и перенесли все пушки на береговую сторону укреплений, а пиратская флотилия под покровом ночи беспрепятственно вышла в море.

Таким образом, несмотря на неудачу, постигшую их в Маракайбо, пираты вернулись на Ямайку с огромной добычей: выкуп, драгоценности и рабы были оценены в двести пятьдесят тысяч реалов.

В году Морган совершил дерзкий набег на Панаму, считавшуюся на Тихоокеанском побережье одним из самых богатых городов. Именно сюда свозились сокровища инков перед отправкой их в Испанию. Разумеется, на Панаму и до Моргана неоднократно нападали пираты, но никому из них, кроме него, не удавалось разграбить этот город.

Кстати, губернатор Панамы Гусман имел дружественные отношения с пиратским главарем. Согласно летописи, когда Морган ограбил Пуэрто-Бельо, губернатор Панамы отправил ему подарки и письмо, в котором просил в знак дружбы прислать ему в ответ хотя бы один образец того мощного оружия, с помощью которого удалось захватить сильно укрепленный город. Интересно, что Морган с тем же курьером, который принес ему письмо от губернатора, послал в Панаму пистолет и несколько пуль и велел передать правителю следующие слова: «Скажи губернатору, что я посылаю ему этот маленький образец оружия, с помощью которого я захватил Пуэрто-Бельо. И я обещаю, что через год сам приду в Панаму и лично покажу, как с ним надо обращаться».

Морган всегда держал свое слово. И, как обещал губернатору, ровно через год навестил его, а заодно и разграбил вверенный ему город. Готовясь к нападению на Панаму, Морган вывел в море флот из 37 огромных кораблей! Пираты высадились на континент со стороны Атлантики и пошли пешком через перешеек до Тихоокеанского побережья. Взяв с собой огромное количество оружия, разбойники оставили почти все продовольствие на кораблях, намереваясь доставать пищу в пути, в испанских деревнях. Испанцы же, до которых дошел слух о высадке пиратов, уничтожили на пути отряда Моргана все съедобное, вплоть до недозревших фруктов в своих садах.

Но пиратов не остановило даже отсутствие продовольствия. Упорно двигаясь к намеченной цели, за недельный переход они съели все кожаные ремни и сумки, питались корнями деревьев и даже травой.

Вскоре отряд Моргана вышел к реке Чагрес и, поднявшись вверх по ее течению, достиг Панамы. Битва состоялась 27 января года. Для отражения пиратской атаки губернатор бросил солдат, всадников, множество вооруженных рабов, а также несколько сот индейцев и негров, управлявших стадом в диких быков. В пиратском отряде было всего человек, которых Морган разместил ромбом. Такой ловкий маневр не позволял атаковать пиратов ни с тыла, ни с флангов. Расстреляв в упор испанскую конницу, воины знаменитого корсара обратили в бегство пехоту и ворвались в город.

Но каково же было разочарование пиратов, когда они убедились, что самые богатые жители, заранее покинув город, прихватили с собой все самые ценные вещи, а почти все испанские корабли, стоявшие в гавани, были затоплены. Такая подлость привела Моргана в дикую ярость, он незамедлительно отдал приказ сжечь Панаму дотла.

Пираты выполнили приказ своего главаря и подожгли город, который после сильнейшего пожара тлел еще целый месяц. А в течение этого времени бандиты продолжали грабить развалины, унося все уцелевшее добро. Кроме того, они жестоко пытали горожан, бежавших в окрестные леса, желая дознаться, где же спрятано золото.

Только в середине февраля года Морган отдал приказ своим головорезам покинуть разоренную Панаму. Караван с добычей насчитывал мулов, везших ценностей на   реалов. Но когда пиратская экспедиция прибыла на берег океана, Морган преднамеренно занизил сумму добычи, вызвав тем самым взрыв недовольства своих подчиненных. Тогда он, чтобы избежать бунта, отплыл ночью с небольшой группой сообщников на своем корабле, бросив выражавших недовольство пиратов на произвол судьбы и, разумеется, без добычи.

Карл II

По прибытии на Ямайку Моргана ждал триумф. Но вскоре Испания заявила протест против разорения их города в мирное время и потребовала от Англии прекратить пиратство в Карибском море.

4 апреля  года Морган на борту фрегата «Велкам» отправился в Лондон в качестве добровольного пленника. Англия встретила Моргана как национального героя. Правда, в том же году он предстал перед судом по обвинению в пиратстве. Однако обвинительного приговора ему не осмелился вынести ни один судья. Более того, король Карл II даровал Моргану рыцарский титул и через три года он возвратился на Ямайку в звании вице-губернатора.

Таким образом, знаменитый пират достиг всего, о чем только мог мечтать — славы, богатства и власти.

Приехав на Ямайку, сэр Генри Морган рьяно принялся за выполнение своих обязанностей, главной из которых являлась борьба… с пиратством. Интересно, что о своих бывших коллегах он теперь отзывался не иначе как о ненасытной своре, и часто повторял, что ненавидит кровопролитие. В начале года Генри Морган, став исполняющим обязанности губернатора, с энтузиазмом приступил к искоренению пиратства, обещая повестить или выдать испанцам любого захваченного им флибустьера. Правда, через четыре года, после очередного казнокрадства, Генри Морган был освобожден от всех занимаемых постов.

Когда в году вышел английский перевод знаменитой книги хирурга Эксмелина о карибских флибустьерах, в которой автор детально описал все деяния Моргана, бывший пират подал на издателей в суд за клевету. Он потребовал моральной компенсации и выиграл судебное дело.

В декабре года герцог Альбемарль, назначенный губернатором Ямайки, стал хлопотать о восстановлении членства Моргана в Совете острова. И уже в июле года из Лондона пришел положительный ответ. Но Генри Морган к тому времени был тяжело болен: доктор поставил ему страшный диагноз — цирроз печени. У смертельно больного пирата едва хватило сил доехать до здания Совета и выслушать решение.

25 августа года сэр Генри Морган умер в возрасте 53 лет, оставив своим родственникам огромное наследство. На следующий день состоялись пышные похороны, и тело знаменитого флибустьера было погребено на кладбище Палисейд. Впоследствии тело Генри Моргана власти предполагали перевезти в Лондон, чтобы с почестями похоронить в Вестминстерском аббатстве, на кладбище, где покоятся короли и национальные герои Англии, но сделать этого не успели: в начале июня года на Ямайке произошло сильнейшее землетрясение, в результате которого Порт-Ройал, а вместе с ним и могилу сэра Моргана поглотила пучина Карибского моря.

Известно, что нынешние потомки Генри Моргана являются миллиардерами и, не пытаясь скрыть происхождение своего благосостояния, напротив, гордятся подвигами знаменитого предка.

Стремительная карьера Генри Эвори

Одним из самых знаменитых пиратов Индийского океана в середине х годов был англичанин Генри Эвори. Об этом человеке известно очень мало, отчасти потому, что его пиратская карьера была стремительной и вместе с тем непродолжительной. Согласно летописям, Генри Эвори занимался пиратством всего два года.

Самой крупной его добычей стали два судна компании «Моша флит», на которые пираты под предводительством Эвори напали в году. Источники не указывают, какие грузы перевозили эти корабли, но, скорее всего, это было золото и серебро. Дело в том, что Моша был крупнейшим портом юго-западной Аравии, из которого корабли, заполненные до отказа сокровищами, направлялись в Индию.

Согласно английской легенде, на одном из кораблей, захваченных пиратами в году, находилась дочь Великого Могола Индии. Молодая девушка была так хороша собой, что Эвори женился на ней и после свадьбы уже не занимался грабежами, а вел честную жизнь. Но некоторые источники, указывая на ошибочность английской легенды, говорят о том, что на кораблях не было никакой прекрасной принцессы. Оказывается, торговые суда были полны сокровищ и турецких девушек, которых везли в гарем. Пираты напали на женщин и стали их насиловать. Некоторые женщины, чтобы избежать позора, прыгнули за борт, а те, кто оказал пиратам сопротивление, вскоре скончались от жестоких побоев. Одна пожилая женщина, плывшая в качестве пассажирки на корабле, оказалась родственницей правителя Индии (возможно, это и послужило источником для создания красивой легенды о дочери Великого Могола). После ее возвращения на родину в Индии начались беспорядки. Индийский правитель потребовал от английских властей выдачи преступников, посмевших ограбить суда и надругаться над его престарелой родственницей.

Кстати, после ограбления индийских судов каждому члену пиратской команды досталось по тысяче фунтов. Сразу после дерзкого мероприятия пираты получили убежище на Багамах и обратились к королю с просьбой о высочайшем помиловании. Но требование индийских властей выдать преступников вынудило британское правительство объявить их вне закона и назначить за голову каждого пирата из банды Эвори награду в фунтов.

Грабителям ничего не оставалось делать, как разбиться на небольшие группы и бежать. Однако вскоре все пираты, кроме их главаря, были пойманы. Эвори же пропал бесследно, оставшись в народной памяти величайшим героем.

Кровожадный пират XVIII века

Один из самых жестоких корсаров — Уильям Флай — занимался морским разбоем всего два месяца, но за столь короткое время он успел приобрести славу самого кровожадного пирата XVIII века.

Выйдя впервые в море в качестве юнги, Флай через несколько лет дослужился до звания старшины. Среди своих подчиненных Флай снискал репутацию очень жестокого человека, для которого не существовало никаких норм и приличий. Он постоянно употреблял в разговоре с подчиненными непристойные выражения, часто незаслуженно оскорблял матросов и избивал за малейшую провинность.

В начале года до Уильяма Флая дошли сведения, что его земляк, капитан Джон Грин, набирает команду для своего судна «Элизабет». Старшина поспешил к капитану и, обговорив с ним условия, нанялся к нему на судно. Джон Грин, занимавшийся работорговлей, ходил на небольшом суденышке (сноу) к берегам Гвинеи. Причалив к берегу в какой-нибудь тихой гавани, он договаривался с местными племенами, которые за мизерную плату доставляли ему пленных, делая набеги на соседние племена. Этих пленных и скупал у них капитан, выплачивая за каждого смехотворную сумму — не более двух-трех долларов.

Затем живой товар доставлялся на сноу, где людей, закованных в кандалы, содержали в узком пространстве между палубами. Кстати, это небольшое пространство было рассчитано всего на десять или пятнадцать человек, но капитан, чтобы не делать дополнительных рейсов, размещал там более сотни рабов. Разумеется, за время долгого пути в Америку большая часть пленников погибала. Но это нисколько не разоряло капитана, т. к. в Америке каждый чернокожий стоил несколько сот долларов, что, конечно же, во много раз превышало ту цену, которую капитан уплатил за них в Гвинее.

Стоит заметить, что этот жуткий промысел мог быстро превратить в чудовище любого человека, который хотя бы в малейшей степени соприкасался с ним. И капитан Грин не являлся исключением. Находясь на грани срыва, он вымещал свою злобу на подчиненных. Особенно капитан возненавидел Флая. При каждом удобном случае он старался задеть его: дразнил, постоянно кричал на него и даже бил плеткой. Дженкинс, помощник капитана, беря пример с Грина, делал то же самое. Через некоторое время Флаю надоели бесконечные упреки, замечания и откровенные издевательства, и он решил, что капитан и его помощник заслуживают смерти.

Поговорив с остальными членами команды, Флай убедил их убить офицеров, захватить сноу и стать пиратами. Ранним утром 27 мая года заговорщики под предводительством Флая подошли к рулевому и, приставив к его виску оружие, приказали ему вести себя тихо. Тому ничего не оставалось делать, как подчиниться. Оставив одного из матросов охранять рулевого, Флай, вооружившись абордажной саблей, направился вместе с остальными заговорщиками в капитанскую каюту.

Когда бандит ворвался в каюту, Грин мирно спал. Пират растолкал капитана, и тот, сев на кровати, удивленно спросил, что происходит. Один из заговорщиков ему ответил, что отныне командиром корабля является Флай. Последний в этот момент крепко сжимал свою саблю, видимо надеясь, что Грин начнет сопротивляться и тогда он наконец отрубит ему голову. Но капитан, к разочарованию Флая, сопротивляться не стал, тем самым лишив бандита удовольствия рассчитаться с ним, как говорится, в честном бою. Обратившись к новому капитану, Грин попросил при первой же возможности высадить его на берег. «Что? Чтобы ты дал против нас показания, и нас потом всех вздернули на рее?» — возмутился Флай. После этих слов капитан понял, что заговорщики непременно его убьют.

И оказался прав. Заставив Грина выйти на палубу, Флай с издевкой спросил его, что он предпочитает: прыгнуть за борт сам или подождать, пока его выкинут. Оставаясь спокойным, капитан ответил, что предпочитает, чтобы пираты сохранили ему жизнь. Тогда Флай сделал своим помощникам знак рукой, и те поволокли Грина к правому борту. Когда капитан вцепился рукой в грот-парус, Флай выхватил нож и отрубил ему кисть руки, после чего пираты бросили его за борт. Затем подошла очередь помощника Дженкинса, который, в отличие от Грина, предпочел прыгнуть за борт сам.

Отпраздновав победу большим количеством рома, пираты переименовали «Элизабет» в «Месть судьбы». Затем они направили свой корабль к Северной Каролине, и уже через неделю судно подошло близко к берегу. Приблизившись к гавани, пираты увидели стоявший на якоре шлюп «Джон и Ханна», капитан которого, не догадываясь, что встретился с пиратами, предложил Флаю помочь его судну причалить к берегу. Дело в том, что песчаная береговая отмель была очень опасна и без помощи опытного лоцмана ни один корабль не мог подойти близко к берегу. Флай, сделав вид, что согласен воспользоваться услугами капитана, пригласил его с тремя офицерами к себе в каюту якобы для того, чтобы обговорить все детали за кружкой пунша. Ничего не подозревающий капитан, взяв своих помощников, отправился на дружественную встречу. Каково же было его удивление, когда Флай объявил, что он и его команда — пираты и что им нужен корабль.

Увидев наставленные на него со всех сторон пистолеты и поняв, что иного выбора нет, капитан согласился отдать свое судно пиратам. Однако он объяснил Флаю, что дувший в тот день сильный ветер служит препятствием для выведения судна из бухты. Пират же накричал на капитана и потребовал, чтобы тот немедленно снимал корабль с якоря. Офицеру ничего не оставалось делать, как вернуться на свое судно в сопровождении шести пиратов и попытаться подплыть на нем к пиратскому кораблю.

Но капитан не обманывал Флая, когда говорил о сильном ветре, мешавшем управлять судном. Как только «Джон и Ханна» снялся с якоря, ветер отнес его на песчаную отмель, после чего пираты, взяв с собой капитана, вернулись в шлюпке на свой корабль. Флай, решив, что капитан его обманул и посадил корабль на мель преднамеренно, пришел в неистовство и приказал его высечь. Капитана привязали к снастям и избили плетью так, что его спина вскоре превратилась в сплошное кровавое месиво. Затем Флай приказал своему помощнику и еще трем пиратам попытаться выполнить то, что не удалось капитану, т. е. подвести шлюп к кораблю. Но пираты тоже не справились с управлением, и ветер швырнул корабль на отмель. «Джон и Ханна» разлетелся на куски, и бандиты едва успели спастись.

Через два часа Флай отдал команду своему экипажу направить «Месть судьбы» в открытое море. Кстати, капитана и нескольких членов команды «Джона и Ханны» пираты взяли с собой. Три дня спустя корсары встретили на своем пути корабль под названием «Джон и Бетти». После первого же выстрела с пиратского судна корабль сдался. Пираты Флая, поднявшись на его борт, собрали все ценное, вынудили шестерых матросов присоединиться к ним, а остальных отпустили.

По прошествии нескольких дней корсары встретили на своем пути судно «Джеймс» и, пользуясь уже проверенным методом, произвели по нему выстрел. Капитан атакуемого корабля подал сигнал пиратам о капитуляции, после чего поднялся на борт их корабля.

Нападение пиратов на судно происходило в рыболовецкой зоне, на горизонте виднелось несколько рыбацких шхун, и, поразмыслив, Флай решил использовать свой корабль, а также «Джеймса» для того, чтобы на них напасть. Он отправил на борт захваченного корабля шестерых пиратов и приказал им идти в направлении ближайшего рыбацкого судна. Сам же он собирался пойти следом. Но Флай совершил роковую ошибку, не учтя того, что, отправляя на борт «Джеймса» шестерых верных сообщников, он поставил себя под удар: почти все моряки, оставшиеся на борту «Мести судьбы», были матросами с «Джона и Ханны» и с «Джона и Бетти».

Главным среди заложников был офицер Уильям Аткинс, прибывший на борт пиратского корабля вместе с капитаном «Джона и Ханны». Разумеется, Аткинс, впрочем, как и остальные подневольные моряки, давно собирался расправиться с Флаем и его бандой. Ему нужен был только подходящий момент, который теперь представился: наконец-то пираты остались на корабле в меньшинстве.

Аткинс, наблюдавший за происходящим на море в подзорную трубу, сказал стоящему на капитанском мостике Флаю, что видит на горизонте еще несколько невооруженных кораблей. Услышав такую прекрасную новость, пират бросился к нему, выхватил трубу и сел на брашпиль. В тот же момент по команде Аткинса несколько матросов бросились к нему, связали и заткнули кляпом рот. Затем Аткинс побежал на ют, где лежало оружие. Взяв несколько заряженных пистолетов, офицер раздал их своим матросам, которые уже через несколько минут притащили на палубу еще трех пиратов. Всех их, включая Флая, бунтовщики заковали в кандалы и, взяв управление кораблем в свои руки, направили его в сторону Бостона.

12 июля года, всего через два месяца после начала пиратской деятельности Флая, предводитель корсаров и двое его сообщников были казнены на небольшом островке Никс Мейт. Суд помиловал только кока пиратов.

Пират-фаворит Ее Величества

Одной из самых загадочных личностей эпохи королевы Елизаветы I считается Уолтер Рэли, имя которого стоит в английской истории в одном ряду с именами Кавендиша и Дрейка.

Уолтер Рэли родился в году в семье обедневшего английского аристократа. Будучи семнадцатилетним юношей, он принимал активное участие в религиозных французских войнах, выступая на стороне гугенотов. Через некоторое время Рэли поступил в Оксфорд, но, проучившись там всего полгода, вернулся на родину.

В году началось очередное восстание в Ирландии, поддержанное испанцами. Бунтовщики, заняв форт Смерник, отправили корабли за подкреплением, потому что у стен форта стояла английская армия, которая ожидала прибытия артиллерии на кораблях из Лондона. В составе отряда, брошенного на подавление восстания, был и двадцатишестилетний Уолтер Рэли. В ожидании подкрепления из Лондона Рэли организовывал засады и предпринимал самостоятельные партизанские вылазки.

После того как английский флот, опередивший испанский на четыре дня, захватил форт, по приказу Рэли было повешено испанцев, двадцать ирландцев и несколько предателей-англичан.

В начале года Рэли вернулся в Англию, где познакомился с фаворитом королевы Елизаветы I Тюдор, графом Лестером. Умный и образованный Рэли произвел на графа сильное впечатление, и вскоре в разговоре с королевой он упомянул об этом знакомстве. Королева выразила желание лично встретиться с Рэли, и через несколько дней он был ей представлен.

На королеву, которой в то время исполнилось 49 лет, тридцатилетний красавец Рэли произвел неизгладимое впечатление. Влюбившись в него буквально с первого взгляда, она вскоре сделала его своим фаворитом. Рэли был посвящен в рыцари, а в придачу к высокому титулу получил особняк в Лондоне, обширные земельные владения, а также патенты на экспорт сукна и торговлю вином.

Вскоре Рэли пришел к выводу, что заниматься самостоятельным делом гораздо выгодней, чем служить в регулярной армии, и уже в году заявил о своем намерении открыть для англичан Северо-Западный торговый путь в Индию и Китай. Добившись предоставления ему каптерского патента, Рэли получил возможность легально грабить иностранные суда, т. е. заниматься пиратством.

Ровно через год он привел свои корабли к восточному побережью Северной Америки и, основав там первую английскую колонию, назвал эту землю Вирджинией. Интересно, что облик Рэли полностью совпал с описанием Гуаттараля из индейских легенд, поэтому местные жители приняли его как бога, попросив о помощи в борьбе с испанцами. Именно в Вирджинии Рэли впервые услышал легенду о стране Эльдорадо, Золотом Человеке (правителе Эльдорадо, который каждый раз перед купанием покрывал свое тело золотой пылью) и сказания о золотых приисках у Великих озер.

По возвращении в Англию Рэли ждал полный триумф. Ему сразу же было присвоено множество высоких титулов, в частности начальник личной гвардии Ее Величества, лорд-правитель оловянных рудников, лорд-наместник Корнуолла, вице-адмирал Девона, губернатор острова Джерси.

В году Рэли захватил несколько испанских судов около Ньюфаундленда, а в всего на двух кораблях — «Змея» и «Мери Спарк» — напал на испанский флот и одержал победу. За каждого взятого в плен испанца Рэли назначил весьма солидный выкуп — золото, равное по количеству его весу. Таким образом, английский двор получал огромные прибыли с экспедиций Рэли, и популярность его постоянно росла.

Вскоре Рэли тайно обвенчался с фрейлиной королевы, Элизабет Трокмортон. Известно, что Рэли, будучи любовником Елизаветы I, хранил эту тайну семь лет. Но после того как фрейлина родила ребенка, все раскрылось. Разгневанная королева отправила супругов Рэли в Тауэр, где они провели почти полгода. Рожденный Элизабет ребенок вскоре умер. После выхода из тюрьмы Рэли находился в опале и, чтобы вновь заслужить расположение королевы, отправился на поиски легендарной страны Эльдорадо.

С энтузиазмом начав поиски Эльдорадо и его сокровищ, Рэли организовал несколько экспедиций. И хотя он так и не нашел «золотую страну», зато сам процесс ее поисков отразился в целой серии путевых очерков («Путешествие в огромную, богатую и прекрасную империю Гвиана с великим и золотым городом Маноа»). Впоследствии очерки были переведены на многие европейские языки и пользовались у читателей тех лет огромной популярностью.

В году Рэли принял участие в экспедиции лорда Эссекса против Кадиса. Именно тогда он впервые в истории применил тактику, получившую впоследствии название психической атаки. Встретившиеся в горловине бухты два флота сражались целый день. Рэли прошел через строй мелких испанских кораблей, отвечая на каждый залп лишь звуками горна, и, бросив якорь напротив галионов, три часа обстреливал их из всех орудий. Когда испанцы выбрались на берег, посадив галионы на мель, Рэли расстрелял их из пушек.

После триумфального возвращения экспедиции в Лондон Рэли вновь был принят королевой Елизаветой. Правда, успех Уолтера никак не отразился на отношении королевы к его жене: Элизабет, родившая к тому времени двоих сыновей, по-прежнему не допускалась ко двору.

В году, после смерти королевы, к власти пришел Яков I Шотландский, начавший деятельность, прямо противоположную елизаветинской. Первое, что сделал новый король, — заключил мир с Испанией. Сэр Рэли был арестован по обвинению в государственной измене и шпионаже в пользу Испании, приговорен к смертной казни и заключен в Тауэр. Находясь в тюрьме, в ожидании исполнения приговора, Рэли не терял времени даром: он проводил химические опыты, изучал иностранные языки и писал книги (его знаменитая «История мира» была написана именно в Тауэре).

Все время, пока Рэли находился в заключении, он не переставал думать о загадочной стране Эльдорадо и в году написал королю письмо, в котором с присущей ему основательностью изложил все, что ему было известно о «золотой стране». В конце своего послания Рэли вскользь заметил, что, скорее всего, испанцы будут первыми, кто найдет легендарное золото. Разумеется, король не мог допустить, чтобы несметные сокровища принадлежали Испании, и поэтому в году он отдал приказ освободить Уолтера Рэли.

В том же году Рэли был поставлен во главе экспедиции, снаряженной на поиски золота Эльдорадо. При этом король поставил Рэли заведомо невыполнимое условие: ни одного убитого испанца.

Стоит заметить, что эта экспедиция была заранее обречена на провал: команды кораблей были подобраны из висельников, которые не собирались выполнять приказы, и суда выходили из-под контроля один за другим. Вскоре в нелепой стычке с испанцами погиб старший сын Рэли — Уолтер. После его смерти убитый горем отец, уже не в силах думать ни о каком мифическом золоте, отдал команду возвращаться на родину.

Назад Рэли возвращался на одном корабле с двадцатью двумя матросами. Сразу же после прибытия в Лондон его опять заключили в Тауэр, а 29 октября года приговор, вынесенный пятнадцать лет назад, был приведен в исполнение.

По свидетельству современников, Рэли до последней минуты вел себя как настоящий джентльмен, чем вызвал искреннюю симпатию общественности. И когда палач поднял отрубленную голову, из толпы кто-то крикнул: «Этой голове в Англии цены не было!»

Жена Рэли, потерявшая за один год и мужа, и сына, похоронила их в одной могиле в Вестминстере, в церкви Св. Маргариты. А отрубленную голову своего мужа леди Элизабет хранила у себя до самой смерти, почти 29 лет.

Братья Барбаросса

Самыми известными пиратами Берберского побережья были два брата, чья слава затмила даже подвиги Френсиса Дрейка и Генри Моргана. Это братья Харуджи и Хайр-эд-Дин, которых за ярко-рыжие, почти красные волосы и бороды прозвали Барбаросса (Красная Борода).

Барбаросса-старший

Харуджи и Хайр-эд-Дин родились на греческом острове Лесбосе. Их отец, бывший турецкий солдат, воспитал сыновей правоверными мусульманами. Будучи еще детьми, они до глубины души были потрясены смертью своего старшего брата Элиаса, который погиб на их глазах. В тот злополучный день галера Мальтийского ордена, иоаннитов, напала на их фелюгу (небольшое парусное беспалубное судно) и потопила ее, приняв за пиратское судно. Элиас погиб, а Харуджи, которому тогда было пятнадцать или шестнадцать лет, схватили, и два года он провел прикованным к веслу галеры. С тех пор братья смертельно возненавидели христиан.

В начале х годов братья решили попытать счастья на Берберском побережье, перебравшись на маленькой фелюге с Лесбоса в Тунис, тогда известную пиратскую крепость. Предводитель пиратов принял братьев в свою шайку и, предоставив им причал, разрешил нападать на христианские корабли.

Свою легендарную славу Харуджи и Хайр-эд-Дин снискали после одного особенно дерзкого ограбления, совершенного ими в  году у берегов Италии. Объектом нападения братьев-пиратов были две большие галеры папского флота, следующие из Генуи в Рим под конвоем тяжело вооруженного судна. Оба корабля везли дорогие товары для папского двора: шелковые ткани, изделия из венецианского стекла, различные предметы роскоши и пряности.

Когда из-за мыса появился легкий галеон, капитан флагманского судна даже не взглянул в его сторону, будучи уверенным, что никто не посмеет напасть на галеры, идущие под конвоем вооруженного корабля. Но это пренебрежение к пиратам дорого обошлось папским мореходам. Прежде чем они сообразили, что происходит, легкое суденышко пришвартовалось у кормы галеры, и ее палубу в считаные секунды заполонили пираты, которые после короткой беспощадной схватки одержали победу.

Но Харуджи Барбароссе, который в тот момент командовал галиотом, одной победы показалось мало, и он приказал своим подчиненным переодеться в платья и доспехи плененных христиан и замедлить ход. Когда вторая галера, следовавшая за первой, вынырнула из тумана и приблизилась, ее экипаж тоже не заметил ничего подозрительного. Нападение и на этот раз оказалось столь внезапным, что о сопротивлении нечего было и думать.

Захватив галеры, Харуджи отправился в Тунис, где его встретили толпы восторженных людей. «Трудно представить себе, — писал летописец, — какую растерянность и потрясение вызвала эта отважная дерзость и в Тунисе, и во всем христианском мире, как знаменито стало отныне имя Харуджи».

Отправляясь на прием к эмиру Туниса, Харуджи выбрал из числа своих пленников пятьдесят самых рослых и сильных мужчин, одел их в роскошные одежды и велел им вести на привязи 30 догов и 20 легавых собак, оказавшихся на одном из испанских кораблей. Разумеется, султан был потрясен таким великолепным шествием и принял пирата как равного себе. Не забыл Барбаросса и о подарках для султана: кроме награбленных ценностей, он доставил в гарем правителя двух самых красивых пленниц.

После заключения договора с правителем Туниса братья-пираты получили в распоряжение остров Джерба, на котором организовали базу своего пиратского флота, в обмен на обязательство отдавать эмиру 20 % захваченной пиратами добычи. Пиратский флот, пополняемый, кроме турков и мавров, бежавшими из освобожденной Испании христианами, терроризировал все порты Средиземноморского побережья.

Уже через несколько лет братья Барбаросса стали самыми знаменитыми и богатыми пиратами Средиземноморья. Под их командованием находился целый флот из восьми галиотов и огромное войско, состоявшее из добровольцев, которые стекались к ним отовсюду, чтобы хоть немного погреться в лучах их славы.

В году испанцы заняли город Оран, а в под их ударами пали города Бужи (современный Беджаия) и Триполи, а также остров Джерба; затем им удалось захватить Алжир, который, правда, в то время был небольшим укрепленным поселением. Вскоре испанцы вернули арабам эту небольшую крепость, а вместо нее при входе в гавань Алжира на маленьком скалистом острове они построили форт Пеньон, который со своими пушками господствовал над городом и гаванью.

Нетрудно понять, что Пеньон представлял для Алжира смертельную угрозу. Поэтому правитель города эмир Селим, бывший в приятельских отношениях с братьями, обратился за помощью к знаменитым пиратам. Переговорив с посланцами эмира, братья Барбаросса просили их успокоить правителя и передать ему, что они соглашаются ему помочь.

Итак, Харуджи со своими воинами стал продвигаться к Алжиру по суше, а Хайр-эд-Дин подошел на 16 кораблях с  вооруженными людьми со стороны моря. Вскоре братья с триумфом вступили в город, однако алжирцев сильно разочаровала их помощь: вместо того чтобы атаковать Пеньон, Харуджи захватил Селима, задушил его и объявил себя владыкой Алжира под именем Барбароссы I. Когда же обманутые жители Алжира стали возмущаться, пират приказал отрубить головы зачинщикам, что его головорезы и сделали прямо перед входом в мечеть.

В году, после ряда осложнений на суше и море с войсками и флотом испанского короля Карла V, султан Барбаросса I, потеряв значительное количество соратников, был вынужден оставить Алжир на своего брата Хайр-эд-Дина и с отрядом всего в человек отправиться за помощью к марокканскому султану. Настигнутый испанцами у реки Саладо, Барбаросса успел переправиться на другой берег и имел возможность спастись, однако, видя, как отважно сражаются его товарищи, принял решение вернуться к отряду и погиб в неравном бою.

Разумеется, его преемником стал Хайр-эд-Дин. В отличие от старшего брата Хайр-эд-Дин был не только воином, но еще и ловким дипломатом. Первое, что он предпринял, дабы укрепить свое положение, — это добровольно признал власть турецкого султана. Последний сразу же назначил его турецким наместником на всем североафриканском побережье. Одновременно Стамбул направил в его распоряжение отборные войска из 21 тысячи янычар. Так назывались воины, из которых комплектовалась турецкая пехота. Сначала, в XIV веке, в нее набирали пленных юношей, позже — мальчиков из христианского населения Османской империи. Они были готовы в любой момент умереть за Аллаха и султана.

Не без помощи янычар Хайр-эд-Дин за девять лет завладел западной частью североафриканского побережья, и вскоре султан объявил его своим наместником в Алжире, после чего этот город стал оплотом пиратства в Средиземном море. В  году султан Сулейман Великолепный назначил Хайр-эд-Дина адмиралом турецкого флота. Пират, приняв оказанную ему высокую честь, навсегда покинул Алжир и переселился в Стамбул, где сразу же создал могучий флот, состоявший из нескольких десятков кораблей. Под начальством знаменитого пирата они выходили в Средиземное море, грабили берега Италии и доставляли в Турцию богатую добычу.

Умер Хайр-эд-Дин в году, уже будучи летним стариком. Его похоронили с большими почестями в предместье Стамбула, а в память о своем друге султан Сулейман приказал соорудить на берегу Босфора роскошную мечеть. Турки хранили такое уважение к его памяти, что любая эскадра или военный корабль, входя в гавань, салютовали могиле знаменитого пирата.

Исчадие ада

Современники называли Эдварда Тича, больше известного в пиратском мире как Черная Борода, исчадием ада. Встретившись с ним, люди цепенели от ужаса, теряли волю и покорно отдавались на милость этого капитана. Хотя ни о какой милости не могло быть и речи. Черная Борода расправлялся со своими жертвами без жалости. Правда, иногда, наверное при хорошем расположении духа, щадил некоторых пленников и отпускал их на волю. Видимо, опираясь на эти факты, некоторые источники указывают на то, что кровожадность знаменитого пирата — сказки, а на самом деле Эдвард Тич был наименее жестоким из всех морских грабителей своего времени. Как бы там ни было, теперь уже никто и никогда не узнает правды, а нам остается только верить или не верить тому, что говорится о Черной Бороде в летописях.

Итак, зловещая слава о «подвигах» Черной Бороды гремела на Багамских островах и по всему Атлантическому побережью североамериканских колоний Англии. Свое прозвище пират получил за длинную густую жгуче-черную бороду — всю из косичек, с узелками на концах. Его темно-карие, почти черные глаза сверкали хищным блеском. По обеим сторонам его лица спускались две косички, в которые Черная Борода вплетал паклю, пропитанную селитрой и известковой водой. Как утверждали очевидцы, во время боя он всегда поджигал свои косички и с безумными криками и дьявольским блеском в глазах бросался на врага. Это было поистине жуткое зрелище: разбегавшимся в ужасе противникам казалось, что сам сатана вышел из преисподней, чтобы сразиться с ними.

Впрочем, и сам пират именовал себя слугой дьявола и часто повторял: «Если я за два или три дня не убью кого-нибудь, я сам перестану себя уважать».

Зловещий облик пирата дополняла и его одежда: он всегда носил ярко-красную куртку и такого же цвета панталоны. Его костюм довершали черная шляпа и кожаный ремень, на котором всегда висело не менее пяти-шести заряженных пистолетов.

Дьявольской внешности Черной Бороды вполне соответствовали и его любимые развлечения. Так, на борту своего корабля он иногда устраивал некое подобие чистилища. В трюме, куда вместе с ним спускались желающие позабавиться, задраивались люки и зажигалась сера. Проходило не более пяти минут, и все, разумеется, кроме Тича, начинали задыхаться и умоляли поскорее выпустить их на свежий воздух. Но Черная Борода, которому ядовитые испарения, казалось, были нипочем, только посмеивался над мольбами остальных пиратов и открывал люк лишь после того, как они теряли сознание.

Не менее распространенным развлечением знаменитого злодея было следующее: Черная Борода запирался с несколькими членами экипажа в каюте и палил по ним в темноте наудачу. Когда ему удавалось кого-то ранить или убить, он дико и радостно хохотал. Как-то раз он тяжело ранил в колено своего помощника Израэла Хэндса, ставшего прообразом одного из героев романа Р. Л. Стивенсона «Остров сокровищ». Он так и остался хромым на всю жизнь.

Эдвард Тич родился в году в Бристоле (Англия) в семье почтенных коммерсантов. Практически ничего не известно о детстве и юношестве знаменитого в будущем пирата. Первое упоминание о нем можно найти лишь в списке английских корсаров, которые в году нападали на французские корабли в Карибском море.

Приблизительно в году Тич завербовался на судно капитана Бенджамина Хорнигольда, жестокого и дерзкого пирата, промышлявшего захватом невольничьих кораблей. Однако в начале года Хорнигольд променял полную опасностей судьбу пирата на безмятежную и обеспеченную жизнь землевладельца. С этого момента Тич занимался пиратством уже самостоятельно, отправляясь в море на судне, которое отнял у французов и назвал «Месть королевы Анны».

По свидетельству современников, Черная Борода был талантливым мореплавателем и хорошим организатором: все его планы нападений были не только смелыми, но и детально разработанными. Правда, это было единственным достоинством знаменитого пирата. Как уже отмечалось, его жуткий характер и кровожадность приводили в ужас даже видавших виды морских разбойников. Кроме того, Черная Борода совершенно не знал меры в употреблении спиртного: в некоторых легендах говорится о том, что пират мог выпить в один присест бочонок рома. Так это или не так — неизвестно. Но по крайней мере трезвым Черную Бороду никто и никогда не видел.

Свои первые нападения на торговые суда Тич совершил у берегов Северной Америки. За довольно короткий период пираты под предводительством Черной Бороды захватили семь кораблей, которые перевозили продукты, вино и другие грузы. Как правило, все награбленное морские разбойники продавали перекупщикам на Багамских и Антильских островах. Всю выручку пираты тратили на женщин и спиртное, неделями не выходя из кабаков и публичных домов. Когда все деньги кончались, грабители вновь выходили в море. И все повторялось сначала.

В мае года Черная Борода организовал блокаду Чарлстона (главный порт Южной Каролины). Он захватил пять судов, стоявших на рейде, задержал всех пассажиров и отобрал в качестве заложников наиболее влиятельных горожан. Затем предприимчивый пират послал к городским властям парламентеров — некого господина Маркса и двух пиратов. Потребовав огромный выкуп деньгами и медикаментами (на тот момент почти все пираты страдали от венерических заболеваний, поэтому им необходимы были лекарства), злодей велел своим парламентерам передать властям, что, если в течение 24 часов все это не будет доставлено на его корабль, он обезглавит заложников, не оставит от порта камня на камне, а с местных жителей сдерет шкуру.

Испуганные горожане незамедлительно собрали выкуп и отправили его на пиратский корабль. Сразу же сняв осаду города, Черная Борода обманным путем завладел всем выкупом и вместе с несколькими своими соратниками бежал в Северную Каролину, бросив на произвол судьбы остальных пиратов. Первое, что он сделал, прибыв в Каролину, — это вымолил прощение у местного губернатора Чарлза Идена. После того как последний милостиво позволил пирату и его друзьям остаться в городе, Черная Борода сразу же промотал награбленное и женился в четырнадцатый раз, на летней девушке. Правда, вскоре Черной Бороде наскучила мирная жизнь, и он, бросив свою молодую жену, принялся за старое ремесло. Кстати, у местных властей пират даже приобрел каперское свидетельство, обязывающее его в будущем выплачивать определенные проценты с награбленного.

Стоит заметить, что этот пират держал все местное население в страхе. Он безнаказанно грабил торговцев, которые не могли найти управу на Тича, потому что хорошо знали, что и губернатор Иден, и его помощник Тобиас Найт были подкуплены Черной Бородой. Они всегда получали от него часть добычи. Жителям Северной Каролины ничего не оставалось делать, как обратиться к губернатору соседней Виргинии Александру Спотсвуду, который, сам когда-то пострадав от морских грабителей, поклялся покончить с пиратством в прибрежных водах.

Он мгновенно отозвался на просьбу разоренных торговцев избавить их от Тича и тайно поручил это дело лейтенанту Роберту Мэйнарду, предоставив в его распоряжение два небольших шлюпа и 55 человек береговой охраны.

В ночь на 21 ноября года лейтенант Мэйнард обнаружил судно Черной Бороды в районе острова Окроак (Северная Каролина). Хотя пирату было уже известно о готовящемся нападении, он продолжал беспечно предаваться разгулу даже тогда, когда увидел неприятельское судно очень близко от своего корабля.

Ранним утром лейтенант, подняв королевский стяг, приблизился к пиратскому кораблю, который, совершив неудачный маневр, сел на мель. Черная Борода вступил в бой, приказав дать залп из всех кормовых орудий и забросать шлюпы противника гранатами. В первые же минуты атаки Мэйнард потерял около тридцати человек из своей команды.

Но отважный лейтенант отступать не собирался: в трюме его судна находились солдаты, готовые в любой момент вступить в бой. Тем временем Черная Борода, решив, что противник понес огромные потери, пошел на абордаж. На палубу корабля Мэйнарда одновременно прыгнули пятнадцать пиратов, среди которых был и Тич. В тот же момент солдаты, находившиеся в трюме, вступили в бой. Черная Борода, раненный выстрелом Мэйнарда, хотел саблей сразить соперника, но кто-то из солдат спас жизнь своему командиру. Лейтенант перезарядил пистолет и снова выстрелил в Тича, но безрезультатно — он был все еще жив. В какой-то момент Мэйнарду показалось, что перед ним Сатана: после нескольких выстрелов в голову и область сердца Черная Борода продолжал драться, как будто на его теле были не смертельные раны, а небольшие царапины.

Только после того, как в него было произведено более двадцати выстрелов, пират упал замертво. На его теле насчитали 25 ран, 20 из которых были огнестрельными.

Мэйнард приказал отрубить мертвому Тичу голову, которая потом была выставлена на всеобщее обозрение в Виргинии. Известие о смерти «исчадия ада», целый год державшего в страхе жителей североамериканских колоний Англии, было встречено всеобщим ликованием. Всех захваченных в плен членов команды Черной Бороды повесили. Их головы, подобно голове Эдварда Тича, посадили на кол и еще долго выставляли в разных городах в назидание другим пиратам.

Известно, что предания о сокровищах, спрятанных Черной Бородой, до сих пор не дают покоя многим искателям приключений. Согласно легенде, награбленные ценности Тич прятал достойным пирата способом. Выбрав какой-нибудь пустынный берег, он вместе с доверенным лицом выкапывал глубокую яму. Как только в нее опускался ящик с кладом, Черная Борода убивал своего помощника. Забрасывая землей труп вместе с кладом, он обычно приговаривал: «Только дьявол и я знаем, где они зарыты. Кто из нас выживет, тот и будет их хозяином».

Ежегодно в прессе разных уголков мира появляются небольшие заметки, в которых упоминается о каком-нибудь путешественнике, отправившемся на поиски сокровищ Черной Бороды. Правда, до сих пор эти поиски так и не увенчались успехом. Видимо, действительно только дьяволу теперь известно, где зарывал свои несметные сокровища легендарный пират Черная Борода.

Пиратская слава Френсиса Дрейка

Английский мореплаватель и вице-адмирал, совершивший второе (после Магеллана) кругосветное плавание, — Френсис Дрейк — был руководителем пиратских экспедиций в Вест-Индию, а с года знаменитый корсар фактически командовал английским флотом при разгроме испанской Непобедимой армады. Кроме того, его именем назван пролив между островами Огненная Земля и Южными Шетлендскими островами, соединяющий Атлантический и Тихий океаны.

Френсис Дрейк родился в году в небольшом селении Тависток, находящемся в графстве Девоншир. Его отец, бедный деревенский священник, как утверждают некоторые источники, был в молодости пиратом, но, женившись, под влиянием супруги увлекся религией и через некоторое время даже стал проповедником.

Из двенадцати детей в семье Дрейков Френсис был самым старшим. Он рано покинул родительский дом (предположительно в году), поступив юнгой на небольшой торговый корабль, где он быстро освоил искусство судовождения. Стоит заметить, что Френсис обладал такими чертами характера, как настойчивость и расчетливость, а кроме того, он был очень трудолюбивым юношей: будучи юнгой, Френсис с энтузиазмом брался за любую работу. После нескольких месяцев плавания капитан корабля, у которого не было своих детей, полюбил юношу как собственного сына. Вскоре капитан оформил завещание, в котором отписал все свое имущество, включая и корабль, Френсису Дрейку.

Френсис Дрейк

После смерти пожилого капитана Дрейк предпринял на его судне несколько длительных путешествий в Бискайский залив и Гвинею, где он выгодно занимался работорговлей, поставляя негров на Гаити. В  году Дрейк плавал в Вест-Индию в эскадре известного в те времена Джона Гаукинса, грабившего с благословения королевы Елизаветы I испанские корабли и колонии. Но как-то после страшной бури корабли Гаукинса остановились на ремонт в Сан-Хуане, и на них напала испанская эскадра. Только одно судно из шести вырвалось из западни и после трудного плавания добралось до родины. Это было судно Френсиса Дрейка.

В – годах капитан Дрейк на небольшом суденышке отправился с разведывательной целью к берегам Карибского моря, где он познакомился с циммаронами — беглыми рабами-неграми. Бывшие рабы, чтобы хоть как-то отомстить испанским истязателям, помогали англичанам, чем только могли. Основываясь на полученных от них сведениях, Дрейк составил план, исполнение которого сразу же принесло ему всемирную известность и славу грозы испанцев.

В году Дрейк организовал самостоятельную экспедицию и совершил очень удачный набег на Панамский перешеек. Уже в самом начале своей пиратской деятельности молодой Дрейк среди далеко не добродушных морских грабителей и работорговцев стал выделяться как самый жестокий и удачливый. По свидетельству современников, это был властный и раздражительный человек с бешеным характером, жадный, мстительный и крайне суеверный. В то же время многие историки утверждают, что рискованные путешествия Френсис Дрейк предпринимал не только ради богатства и славы — его привлекала сама возможность побывать в неизведанных землях. Как бы там ни было, но известно, что географы и мореходы эпохи Великих географических открытий многими важными уточнениями карты мира обязаны именно этому человеку.

Отличившись в подавлении ирландского восстания, Дрейк был представлен королеве Елизавете. Его план набега и опустошения западных берегов Южной Америки показался ей весьма привлекательным, и вскоре вместе со званием контр-адмирала Дрейк получил пять кораблей с экипажем из ста шестидесяти отборных матросов. Правда, королева поставила Дрейку одно условие: имена всех тех знатных джентльменов, которые, как и она, дали деньги на снаряжение экспедиции, должны оставаться в тайне.

Дрейк не только скрыл ото всех имена тех, кто финансировал экспедицию, но сумел удержать в тайне истинные цели своего путешествия, распространив слух среди испанских шпионов, что направляется в Александрию. В декабре года Дрейк отплыл с эскадрой из Плимута. Флотилия состояла из пяти судов: флагманский корабль «Пеликан» (водоизмещение тонн), «Елизавета» (80 тонн), «Лебедь» (50 тонн), «Морское золото» (30 тонн) и галера «Христофор».

Сам Дрейк находился на «Пеликане». Надо сказать, что обстановкой его каюты занималась сама королева. Кроме того, Елизавета послала ему в подарок посуду из чистого серебра, благовония, вышитую морскую шапку и зеленый шелковый шарф с вышитыми золотом словами: «Пусть всегда хранит и направляет тебя Бог».

Достигнув во второй половине января Могадара, портового города в Марокко, пираты взяли заложников, которых вскоре обменяли на целый караван всевозможных товаров. Затем их флотилия пересекла Атлантический океан, разграбив по пути испанские гавани в устье Ла-Платы. В начале июня года корабли Дрейка остановились в бухте Сан-Хулиан, где когда-то бросал якорь Магеллан, для того чтобы расправиться с бунтовщиками. Видимо, какой-то злой рок тяготел над этой гаванью, потому что Дрейку также пришлось подавлять в Сан-Хулиане вспыхнувший мятеж. Вскоре по приказу Дрейка был казнен капитан Даути, а «Пеликан» переименован в «Золотую лань».

К началу августа Дрейку пришлось бросить два пришедших в полную негодность судна — «Лебедь» и «Христофор». Затем флотилия из оставшихся кораблей вступила в Магелланов пролив и прошла его менее чем за месяц. Когда корабли Дрейка миновали пролив, начался сильнейший шторм, который разметал все три судна в разные стороны: «Морское золото» и «Елизавета» были отброшены обратно к Магелланову проливу, а «Золотую лань», на которой был Дрейк, занесло далеко на юг. Корабль «Морское золото» потерпел крушение и затонул, а «Елизавета», пройдя Магелланов пролив, вернулась в Англию. Дрейк же, корабль которого был отброшен на юг, в процессе плавания невольно сделал открытие: Огненная Земля — не выступ Южного материка, как считалось в то время, а архипелаг, за которым простирается открытое море. В память об этом открытии пролив между Огненной Землей и Антарктидой был назван именем Дрейка.

Как только море стало спокойным, знаменитый пират взял курс на север и уже к началу декабря вошел в гавань Вальпараисо (Чили), где захватил стоявший на якоре корабль, груженный винами и слитками золота на сумму 37 тысяч дукатов. Затем пираты высадились на берег и разграбили город, забрав груз золотого песка стоимостью в 25 тысяч песо. Но самым главной добычей пиратов было не золото, а секретная испанская карта, найденная на корабле. Теперь Дрейку уже не надо было плыть вслепую: на карту были нанесены все испанские поселения на западном побережье Америки. Стоит заметить, что до пиратского набега Дрейка испанцы чувствовали себя на западном побережье Америки в полнейшей безопасности, потому что ни один английский корабль не проходил Магеллановым проливом. Именно по этой причине испанские корабли плавали здесь всегда без охраны, а города были совершенно не укреплены.

Продвигаясь вдоль берегов Америки, Дрейк захватил и разграбил многие испанские города и поселения, в числе которых были Санто, Трухильо, Кальяо и Манта. В панамских водах пираты взяли на абордаж корабль «Карафуэго», где их добычей стал очень ценный груз — золото и серебро в слитках, а также монеты на сумму тысяч песо, что составляло приблизительно около  кг золота.

Ограбив в мексиканской гавани Акапулько судно, перевозившее пряности и китайский шелк, Дрейк пересек на своем корабле Тихий океан и вышел к Марианским островам. Затем он взял курс на мыс Доброй Надежды и в конце сентября года бросил якорь в Плимуте, совершив второе после Магеллана кругосветное плавание.

Кругосветное плавание пирата Ее Величества стало одним из самых доходных путешествий в мире! Прибыль от него составила около тысяч фунтов стерлингов (годовой доход английской казны в то время составлял тысяч фунтов)! Королева лично посетила корабль Дрейка и прямо на палубе произвела его в рыцари. В то же время испанский король Филипп II потребовал наказания пирата Дрейка, а также возмещения ущерба и королевских извинений. Елизавета I ограничилась маловразумительным ответом, что испанский король не имеет морального права «воспрепятствовать посещению Индий англичанами, а посему последние могут совершать туда путешествия, подвергаясь риску, что их там схватят, но уж если они возвращаются без ущерба для себя, Его Величество не может просить Ее Величество их наказывать».

Френсис Дрейк скончался в конце января года в возрасте 56 лет, во время своего очередного похода в Вест-Индию. Он не оставил после себя прямых наследников, и его титул по закону перешел к племяннику, кстати, тоже Френсису Дрейку. После смерти знаменитый пират был положен в свинцовый гроб и, согласно его завещанию, отдан морю.

Пират-исследователь

После полного триумфа Френсиса Дрейка в Англии появилось множество желающих идти по его стопам. Но не все последователи великого пирата располагали финансами, требующимися для того, чтобы снарядить морскую экспедицию. Один из желающих повторить подвиги Дрейка — богатый двадцатидвухлетний вельможа Томас Кавендиш — познакомился с пиратом, ходившим на одном корабле с Дрейком, и, выяснив у него все, что требовалось, приступил к подготовке экспедиции.

Продав свое имение, Кавендиш снарядил три небольших корабля (правда, на покупку третьего судна деньги были выделены компаньонами): «Желание», «Удовлетворение» и «Хью Галант». Для своих кораблей Кавендиш набрал опытный экипаж и еще до отплытия заключил соглашение с командой, в котором точно указывалась доля каждого в ожидаемых прибылях. И вот 21 июля года, менее чем через шесть лет после возвращения Дрейка, небольшая эскадра Кавендиша отправилась в путь.

В начале января года, войдя в Магелланов пролив, пираты увидели на берегу людей, взывающих о помощи. Кавендиш послал к берегу несколько пиратов на шлюпках, которые выяснили следующее: 22 мужчины и 2 женщины — это оставшиеся в живых поселенцы испанской колонии, основанной по приказу короля Филиппа. Два года назад испанцы построили у восточного входа в пролив укрепление, названное Nombre de Hesus, с гарнизоном в солдат, а в 50 км, в самом узком месте пролива, был заложен город и форт под названием El Siudad del Rei Felippe, где по распоряжению короля остались солдат и колонистов. Через два года, когда припасы подошли к концу, колонисты начали умирать от цинги и дизентерии, а также гибли в стычках с индейцами Огненной Земли, которые часто совершали набеги на крепость.

Отправив испанцев на свой корабль, Кавендиш и еще несколько пиратов исследовали бухту, где они не нашли даже пресной воды, назвав впоследствии ее Портом Голода.

В феврале года Кавендиш со своей эскадрой вышел в Тихий океан, где у берегов Чили пираты захватили два испанских судна. Забрав только самое ценное, Кавендиш сжег корабли вместе с остальным грузом.

Вскоре разбойникам стало известно, что в этих краях ожидается прибытие манильского галеона, который плыл до 14° южной широты, после чего должен был взять курс на запад, к острову Гуам. Узнав все это, пиратские корабли бросились вдогонку за галеоном, и 4 ноября года у берегов Калифорнии они нагнали огромный корабль «Святая Анна», капитану которого пираты предложили сдаться. Но он предпочел принять бой.

Битва англичан с галеоном продолжалась около шести часов, по истечении которых вооруженные тяжелой артиллерией пиратские корабли проломили ядрами борта галеона, и он, начав медленно погружаться, выбросил белый флаг. Забрав с судна более тысяч золотых монет, а также дорогие ткани, жемчуг и фарфор, пираты дотащили корабль на буксире до бухты Порто-Сегуро, где отправили пленных испанцев на берег. Галион же с оставшимся грузом (около тонн) Кавендиш приказал сжечь.

Во время дележа награбленной добычи на одном из пиратских кораблей начался бунт, но хитрому Кавендишу удалось справиться с возмущенными моряками, которых не устраивала часть отданных им ценностей. Пират пообещал сообщникам, что добавит им по несколько сотен золотых монет, но те, получив прибавку, ночью исчезли на своем корабле. О дальнейшей судьбе судна «Удовлетворение» ничего не известно, по крайней мере ни в одном порту оно не останавливалось. Предполагается, что корабль, потерпев крушение, затонул.

Теперь у Кавендиша оставался только один корабль — «Желание» («Хью Галант» получил во время боя повреждения и затонул), перегруженный награбленными сокровищами и практически беззащитный перед любым военным кораблем. Но отчаянный пират отправился на нем через океан к Островам Пряностей, решив по дороге обследовать главное испанское владение в южных морях — Филиппины.

По пути пираты остановились на Гуаме, где не придумали ничего лучшего, как обстрелять островитян из пушек. Далее Кавендиш последовал в Манилу, на которую он предполагал совершить набег. Но власти в Маниле были уже оповещены о его прибытии и успели хорошо подготовиться к встрече с морскими грабителями: у входа в бухту стояли батареи, а берега патрулировали испанские отряды. Кавендишу пришлось отказаться от набега и продолжить путешествие вдоль берегов Лусона (крупнейшего острова Филиппин), очертания которого он нанес на карту.

Пересекая Индийский океан, Кавендиш привел в порядок свои записи и внес уточнения на карты. Таким образом, прибыв в Англию, знаменитый пират, кроме награбленного золота и других ценностей, привез из путешествия массу конкретных сведений об Америке, Филиппинах и Яве.

В поисках приключений

Робер Сюркуф р одился в году в портовом городе Сен-Мало, расположенном на западе Франции (побережье полуострова Бретань). Его отец, бывший моряк, был во многом обязан материальному благосостоянию «подвигам» своего деда, который занимался пиратством в начале XVIII века у берегов Перу. Кроме знаменитого прадеда-пирата, у Робера были в роду и другие корсары.

Поэтому совершенно неудивительно, что Робер, которому родители хотели дать достойное воспитание, в возрасте чуть больше пятнадцати лет сбежал из дома и нанялся юнгой на судно «Аврора», отправляющееся в плавание по Индийскому океану. Видимо, скандальная слава прадеда, который, кстати, был тезкой Робера, не давала юноше покоя, и, оставив родительский дом, он пустился навстречу приключениям.

Робер Сюркуф

Капитан корабля, старый знакомый семьи Сюркуфов, дал юнге первые морские уроки. Торговое судно «Аврора» перевозило чернокожих рабов на сахарные плантации французских колоний в Индийском океане. Возможность проявить себя представилась юнге уже во время первого рейса, когда судно с рабами, шедшее вдоль африканского берега, попало в шторм и село на камни. Весь экипаж погрузился на шлюпки и отправился на берег, чтобы переждать непогоду. Буря стихла лишь через три дня, и вернувшиеся на корабль моряки обнаружили, что все рабы задохнулись в трюмах. Отправляясь на берег, матросы забыли открыть люки. Вот тогда-то Сюркуф и проявил себя: юнга хладнокровно убирал трупы негров из трюма, тогда как другие члены экипажа отказались это делать. Можно сказать, что с уборки трупов и началась пиратская карьера Робера Сюркуфа.

После двухлетней стажировки на судах, занимающихся перевозкой рабов, Сюркуф вернулся во Францию. Роберу удалось уговорить родителей купить ему небольшое судно, чтобы он мог заняться бизнесом. И вскоре Сюркуф, теперь уже не юнга, а капитан корабля «Креола», отправился в свое первое самостоятельное плавание, держа курс в Индийский океан.