Мужик В Казино Фио

мужик в казино фио

править код]

Основная статья: Пётр Петрович Лужин

Судя по черновым наброскам к роману, Лужин замышлялся автором как персонаж тщеславный, скупой и самовлюблённый «до кокетства»; Достоевский предполагал при создании психологического портрета Петра Петровича выделить также такие качества, как «мелочность и страсть к сплетне»^[79]. Именно эти черты угадывает Раскольников в женихе своей сестры при чтении письма матери. Пульхерия Александровна, рассказывая о посватавшемся к Дуне надворном советнике Лужине, характеризует его как человека «почтенного, благонадёжного и обеспеченного», однако Родиону Романовичу от описания неведомого «благодетеля», претендующего на роль родственника, становится «душно и тесно»^[80].

Пётр Петрович задолго до встречи с Дуней создал в своём сознании образ будущей жены&#;— она должна быть девушкой из хорошей семьи, получившей приличное образование, с доброй репутацией и обязательно бедной; именно такая супруга, по его мнению, «всю жизнь считала бы его спасением своим»^[81]. Ради неё Лужин «прикапливал денег и ждал». Авдотья Романовна формально соответствует всем его требованиям. Прибыв в Петербург, герой посещает портного и парикмахера, чтобы, с одной стороны, достойно выглядеть на фоне молодой и красивой невесты, с другой&#;— «подчеркнуть своё новое богатство, своё впервые приобретаемое значение»^[82].

Когда Дуня в присутствии матери и брата отправляет Лужина «в отставку», Пётр Петрович долго не может поверить, что «две нищие и беззащитные женщины могут выйти из-под его власти». Стремясь отомстить Раскольникову, уязвлённый экс-жених устраивает провокацию в отношении Сони Мармеладовой^[81]: вначале он вручает ей десять рублей, позже, словно спохватившись, обвиняет в краже «государственного кредитного билета сторублёвого достоинства». Как отметил специалист по творчеству Диккенса Игорь Катарский, подобным же образом адвокат Брасс&#;— персонаж романа «Лавка древностей»&#;— пытался скомпрометировать юного Кита^[83]. В свою очередь, литературовед Наталья Долинина обнаружила определённое сходство между Лужиным и князем Петром Валковским из «Униженных и оскорблённых»: «Оба эти человека ни перед чем не остановятся, чтобы достигнуть своей цели»^[84]. Наконец, идейную близость между тремя презирающими друг друга героями&#;— Лужиным, Раскольниковым и Свидригайловым&#;— выявил Юрий Карякин; по его словам, этих персонажей роднят исповедуемые ими принципы: «Возлюби прежде всего самого себя» и «Всё позволено»^[85].

К числу возможных прототипов Лужина исследователи относят присяжного поверенного Павла Петровича Лыжина, которому, судя по сохранившейся повестке квартального надзирателя, Достоевский задолжал по векселям и рублей^[86]. Кроме того, некоторые качества, присущие несостоявшемуся жениху Авдотьи Романовны, были свойственны Петру Андреевичу Карепину&#;— мужу сестры писателя Варвары Михайловны^[87]. Фёдор Михайлович не одобрял выбора сестры и считал её супруга «чёрствым дельцом и старым скрягой»^[88].

Дуня Раскольникова[править править код]

Быт и нравы[править править код]

Поначалу принципы сотрудничества «Русского вестника» с авторами вызывали у Достоевского недоумение. Катков, получив от него в сентябре года предварительный план «Преступления и наказания», отправил в Висбаден аванс в рублей без сопроводительного письма. Когда спустя три месяца Фёдор Михайлович отослал издателю первые листы рукописи, никакой реакции из журнала не последовало. Молчание длилось несколько недель, в течение которых писатель пребывал в полном неведении относительно судьбы своего произведения. В определённый момент, не выдержав, он отправил Каткову письмо, в котором попросил дать хоть какие-то сведения о планах редакции: «Если роман мой Вам не нравится или Вы раздумали печатать его&#;— то пришлите мне его обратно. Вы непременный человек, Михаил Никифорович, и с человеческим чувством… Убедительно прошу от Вас ответа на это письмо скорого и ясного, чтоб я мог знать своё положение и что-то предпринять»^[15].

В середине января года из журнала наконец-то поступил ответ: редакция извинилась перед автором за то, что слишком долго «оставляла его в недоумении», и сообщила, что начало «Преступления и наказания» уже напечатано в 1-м номере, который в ближайшие дни выйдет в свет. Позже писатель узнал, что для сотрудников «Русского вестника» неожиданное предложение со стороны Достоевского стало настоящим спасением,&#;— в одном из писем Фёдор Михайлович рассказывал, что «у них из беллетристики на этот год ничего не было, Тургенев не пишет ничего, а с Львом Толстым они поссорились. Я явился на выручку. Но они страшно со мной осторожничали и политиковали»^[16].

Сотрудничество оказалось взаимовыгодным: Катков, в течение года выплачивавший гонорары, помог Достоевскому избежать долговой ямы; тираж «Русского вестника» благодаря «Преступлению и наказанию» заметно увеличился. Читательский интерес к роману был связан не только с криминальным сюжетом и лихо закрученной интригой, но и с необычайным совпадением реальных событий и романной истории. В январе того же года, незадолго до выхода «Русского вестника» из печати, «Московские полицейские ведомости» сообщили о преступлении, совершённом студентом университета Даниловым: молодой человек убил ростовщика Попова и его служанку Нордман, неожиданно вошедшую в дом через незапертую дверь. Обозреватели газет и журналов перечитывали «Преступление и наказание» и сопоставляли детали&#;— к примеру, газета «Русский инвалид» писала в те дни: «Если вы сравните роман с этим действительным происшествием, болезненность Раскольникова бросится в глаза ещё ярче»^[17].

Сюжет[править править код]

Исследователи заметили, что по мере развития сюжета ритм романа меняется: если в основной части произведения в «голосе» рассказчика нередко проскальзывают нервные, сбивчивые ноты, то в эпилоге&#;— «в минуты особого просветления»&#;— авторская речь становится спокойной и неторопливой^[]. В начале и середине «Преступления и наказания» есть много уступительных предложений, условностей, оговорок и обмолвок: «впрочем», «как будто», «хотя»^[]. При создании образов персонажей писатель использует разные приёмы: к примеру, характер процентщицы раскрывается за счёт включения в текст уменьшительно-ласкательных слов&#;— «крошечная старушонка», «с вострыми и злыми глазками», тогда как показ психологического состояния Раскольникова даётся с помощью «дисгармонии его синтаксиса»^[].

Покидая свою каморку, Раскольников медленно, как бы в нерешимости, отправляется в сторону К&#;— го моста. Слово «нерешимость» и близкие ему «не решаться», «неразрешимо», «нерешённое» являются, по мнению Вадима Кожинова, ключевыми: «„Преступление и наказание“&#;— роман неразрешимых ситуаций и роковых, чреватых трагическими последствиями решений»^[]. Столь же заметное место в лексике романа занимает слово «странный» («…подумал он с странною улыбкой»): по подсчётам литературного критика Виктора Топорова, Достоевский использует его в «Преступлении и наказании» около раз&#;— и во многом благодаря ему в сюжете формируется «атмосфера неожиданности»^[]. Ещё одно слово&#;— «вдруг»&#;— встречается почти раз; оно, как правило, появляется в ситуациях, связанных со сменой настроения персонажей или внезапными поворотами сюжета^[].

Отдельного внимания исследователей удостоилась внутренняя речь Раскольникова. В ней присутствуют вопросы к невидимым собеседникам, их возможные ответы, возникающая между ними полемика. К своим «внутренним» оппонентам Родион Романович обращается обычно на «ты» и весьма небрежно; столь же издевательские реплики&#;— от их имени&#;— он порой адресует и себе. Культуролог Михаил Бахтин выбрал в качестве образца драматизированного внутреннего монолога героя его размышления после получения письма от Пульхерии Александровны: «Не бывать? А что ты сделаешь, чтобы этому не бывать?… Да за десять-то лет мать успеет ослепнуть от косынок, а пожалуй что и от слёз исчахнет, а сестра? Ну, придумай-ка, что может быть с сестрой через десять лет, али в эти десять лет? Догадался?»^[].

Роль рассказчика[править править код]

Язык и стиль[править править код]

Судя по черновикам Достоевского, при работе над «Преступлением и наказанием» он прошёл три творческих этапа. Произведение, начатое в гостиничном номере Висбадена, представляло собой исповедь человека, совершившего преступление; повествование велось от первого лица: «Я под судом и всё расскажу… Я для себя пишу, но пусть прочтут и другие». В процессе работы замысел изменился&#;— в рукопись были включены фрагменты незавершённого романа «Пьяненькие». Этот вариант, в котором объединились две разные истории&#;— каторжника и семьи Мармеладовых,&#;— опять-таки не устроил Фёдора Михайловича^[9], который, переходя к третьей&#;— итоговой&#;— редакции «Преступления и наказания», сделал для себя пометку: «Рассказ от себя, а не от него… Предположить нужно автора существом всеведущим и не погрешающим»^[10].

В первой версии произведения у главного героя не было фамилии&#;— его товарищ Разумихин называл персонажа Василием и Васюком. Следователь, работавший по делу об убийстве, именовался в рабочих материалах то Порфирием Степановичем, то Порфирием Филипьевичем Семёновым. Среди действующих лиц присутствовала молодая дочь Лизаветы Сяся, с которой у преступника сложились тёплые отношения. Позже появилась Соня; в отдельных записях две героини находились рядом, но затем Сяся была исключена из романа^[11]. Свидригайлов (поначалу названный Аристовым) в первых черновых тетрадях был эпизодическим персонажем, сообщившим герою, что знает имя преступника^[12].

Сюжет для «Преступления и наказания», возможно, был подсказан Достоевскому судебным процессом по делу двадцатисемилетнего москвича Герасима Чистова, раскольника, представителя купеческой семьи, убившего в январе года двух пожилых женщин. Орудием убийства служил топор; преступник извлёк из сундука и вынес из квартиры деньги и ценные вещи. Через полгода, в августе, начался суд. Фёдор Михайлович был знаком со стенографическим отчётом по делу; по мнению Леонида Гроссмана, «материалы этого процесса могли дать толчок его художественному воображению на первой ступени» работы над романом^[13].

Достаточно долгим был авторский путь при поисках ответа на вопрос о том, почему Раскольников убил процентщицу. В письме Михаилу Каткову Фёдор Михайлович ограничил представление о смысле деяния своего героя «простой арифметикой»: студент решил лишить жизни «глухую, глупую, злую и больную старуху», чтобы дать шанс на спасение другим страдающим людям&#;— себе, своей сестре и матери. Во второй версии романа также присутствовал своеобразный филантропический посыл со стороны персонажа: «Я власть беру, я силу добываю&#;— деньги ли, могущество ль&#;— не для худого. Я счастье несу». Наконец, в окончательной редакции была артикулирована раскольниковская «идея Наполеона» с разделением человечества на «тварей дрожащих» и «властелинов»^[14].